Он ответил мне не сразу, казалось, он погрузился в размышления. Минут через десять он ответил на мой вопрос. Он сказал, что обычно свет сознания виден на поверхности кокона всех чувствующих существ, однако после того, как человек разовьет внимание, свет сознания приобретает глубину. Другими словами, он передается с поверхности кокона к ряду эманаций внутри него.
- Древние видящие знали, что делают, когда манипулировали сознанием, - продолжал он. - Они поняли, что, создавая вмятину на коконе человека, они могут вынудить свет сознания, поскольку он уже распространяется на эманации внутри кокона, перейти на соседние.
- Ты говоришь так, как будто это физическое тело, - сказал я. Как можно сделать вмятину на чем-то, что является просто свечением?
- Каким-то необъяснимым образом - делом свечения является создавать вмятину на другом свечении, - ответил он. - Твой недостаток состоит в приклеенности к рассудочному перечислению. Рассудок не имеет дела с человеком в виде энергии. Рассудок имеет дело с инструментами, создающими энергию, но ему никогда не удается уловить то, что мы лучше инструментов
- Мы организмы, создающие энергию. Мы - капли энергии, поэтому не так уж сложно понять, что капля энергии может создать вмятину на другой капле энергии.
Он сказал, что свет сознания, созданный вмятиной, правильнее было бы назвать временно повышенным вниманием, поскольку он выделяет эманации, которые настолько близки к обычным, что изменение минимально, однако сдвиг создает большую способность понимания и сосредоточения и, превыше всего - большую возможность забыть. Видящие точно знают, как воспользоваться этим качественным сдвигом. Они видят, что после удара нагваля неожиданно становятся яркими только те эманации, которые окружают эманации, используемые повседневно. Более отдаленные остаются несдвинутыми, а это значит, что в состоянии повышенного внимания человеческие существа могут работать так, как если бы они были в мире повседневной жизни. Потребность в нагвале, мужчине или женщине, становится для них важнейшей, поскольку это состояние длится только до тех пор, пока существует вмятина, а после этого весь опыт забывается немедленно.
- Почему он должен быть забыт? - Спросил я.
- Потому что эманации, ответственные за большую ясность, перестают действовать, когда воин выходит из состояния повышенного сознания, ответил он. - А без этого действия все, что пережито или свидетелем чего ты был, исчезает.
- 61
Дон Хуан сказал, что одно из заданий, созданных новыми видящими для своих учеников, состоит в том, чтобы заставить их вспомнить, то есть восстановить позднее действие тех эманаций, которые использовались в состоянии повышенного сознания.
Он напомнил, что Хенаро всегда рекомендовал мне писать кончиком пальца вместо карандаша, чтобы не накапливать заметок. Дон Хуан сказал, что в действительности Хенаро подразумевал, что, находясь в состоянии повышенного сознания, я должен использовать некоторые неиспользуемые эманации для хранения диалога и опыта и однажды все это вспомнить заново, выделив те эманации.
Далее он объяснил, что состояние повышенного сознания видно не только как свечение, происходящее глубже внутри яйцеобразной формы людей, но также как более интенсивное свечение на поверхности кокона. И все же это ничто по сравнению со свечением, возникающим при состоянии полного сознания, которое видится как вспышка сознания во всем светящемся яйце. Это взрыв света такой интенсивности, что границы оболочки исчезают и внутренние эманации выходят за границы вообразимого.
- Особые ли это случаи, дон Хуан?
- Конечно. Это бывает только с видящими. Никакой другой человек или живое существо не вспыхивает так, как они. Видящие, преднамеренно достигшие полного сознания - это зрелище для богов, это момент, когда они горят изнутри - внутренний огонь пожирает их, и тогда в полном сознании они сливаются с эманациями в великом и ускользают в вечность.
После нескольких дней в Соноре я отвез дона Хуана обратно в город в южной части Мексики, где жил он и его партия воинов.
Следующий день был в горячем мареве. Я чувствовал леность и какую-то досаду. В полдень в городе стояло особенно неприятное затишье. Мы с доном Хуаном сидели на мягких подушках в большой комнате. Я сказал ему, что жизнь в провинциальном городке Мексики не для меня. Мне не нравилось ощущение, что тишина этого города вынужденная. Единственным шумом, который здесь можно было услышать, был звук детских голосов, слышный как отдаленный крик, и я никогда не мог понять, играют ли они или кричат от боли.
- Здесь ты всегда находишься в состоянии повышенного сознания, сказал дон Хуан. - В этом особенность. Но тебе придется освоиться с жизнью в таком городке, неважно почему. Однажды ты будешь жить в нем.
- Почему я должен жить в таком городе, дон Хуан?
- Я объяснил тебе, что цель новых видящих - стать свободными, а свобода содержит в себе весьма разрушительные предпосылки, и среди них та, что воины должны искать целенаправленных изменений. Твой выбор до сих пор - это жить той жизнью, какую ты ведешь. Ты стимулируешь свой рассудок, просматривая свой список-перечисление и сопоставляя его с перечислениями своих друзей. Эти маневры оставляют тебе очень мало времени для исследования своей жизни и судьбы. Тебе придется бросить все это. Ведь если бы ты весь знал якобы мертвое спокойствие этого города, ты постарался бы найти, рано или поздно, обратную сторону медали.
- Вы здесь этим заняты, дон Хуан?
- Наш случай немного другой, потому что мы находимся в конце тропы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92