– И Марсия повернулась, чтобы уйти, понимая, что, замешкавшись, может изменить принятым мудрым решениям.
– Если ты не хочешь огорчать нас, не уходи. В одном ты права: акт рождения ребенка еще не делает женщину матерью. В этом убеждает хотя бы пример твоей матери. Но любовь – делает. Ты любишь Кайлу, а со временем она полюбит тебя. Но дай ей это время.
– Все зависит от Кайлы.
– Проклятие, такой упрямой женщины я еще не встречал. Стой здесь, Я сейчас. – Он подбежал к машине, расплатился с таксистом и отпустил его.
А Марсия наблюдала за его действиями, сознавая, что ей следует протестовать, задержать такси, сесть в него и умчаться прочь, чтобы не травмировать больше Кайлу, Сэма, себя.
– Ну хорошо, с Кайлой мы разобрались, – сообщил Сэм, возвратясь. – А как насчет нас?
Сердце Марсии бешено заколотилось.
– Да, да, насчет нас, у нас же двое детей, не говоря о взаимном чувстве… Марсия, неужели ты не поняла, что мы уже не сможем жить друг без друга? Тебе не удастся спрятаться в укрытии, где ты пребывала все эти годы.
– Я и не собиралась… – начала было Марсия, но вовремя опомнилась. Именно собиралась, и отрицать это под взглядом карих глаз Сэма было невозможно.
– Укрытие тебя не спасет. Да и я вопреки твоему совету не смогу вернуться к прежнему образу жизни. – Он помахал перед ней скомканной запиской. – Все стало иным. Наша жизнь обрела иной смысл, изменить который не в наших силах. Ты прочно вошла в мою жизнь и в мое сердце, и я тебя ни за что не отпущу.
Вот они, те слова, которые ей так хотелось услышать, клятвы, которых она с таким нетерпением ждала! Ей бы возликовать, отдаться своему счастью, забыть об осторожности! Но нет, слишком долго оберегала она свое сердце от волнений.
– Сэм, я…
– Ты любишь меня? – оборвал он ее на полуслове. Солгать ему она не могла.
– Да, но…
– Никаких «но»! Ты пишешь в записке, что мы с Кайлой – двое самых дорогих тебе людей на свете. И ты даже доверяешь мне свою дочь, которую любишь больше жизни.
– Все так. Ты и представить себе не можешь, как трудно мне было написать эту записку. Но я не желаю уподобляться моей матери: причинять боль любимым людям и терпеть боль от них.
– Дочь свою ты мне доверяешь, а сердце – нет? Поверь, я сумею сделать тебя счастливой. Возможно, жизнь наша не всегда будет безоблачной, но вдвоем мы сумеем разогнать даже тучи. Никогда, никогда я не перестану тебя любить.
Над плечами Сэма на горизонте поднялось солнце, словно подтверждая его клятвы. Марсия глубоко вздохнула.
– Я так люблю тебя, Сэм! Так люблю, что мне даже страшно.
– Не бойся, Марсия. Человек, который любит, никогда не употребит свое чувство во зло. Выходи за меня замуж. Станем вместе растить нашу дочь.
Марсия, позабыв о спокойном уголке, бросилась Сэму на шею. Он крепко обвил ее руками.
Здесь, в первые минуты зарождающегося дня, у порога больницы, где выздоравливала их дочь, Марсия впервые ощутила счастье быть любимой.
ЭПИЛОГ
Марсия и Сэм сидели у постели Кайлы, держась за руки.
Они любят друг друга. И Кайла обязательно выздоровеет.
Но Марсию грыз червь сомнения – оправится ли ее дочка от эмоционального шока, полученного накануне вечером?
Кайла открыла глаза и несколько раз моргнула. Сэм вскочил со стула, подняв за собой Марсию, но она поспешила укрыться за его широкой спиной.
– Привет, папа! – слабым голосом промолвила Кайла.
– Привет, принцесса! Как самочувствие?
– Хочется пить.
Сэм налил воды из графина в пластиковый стаканчик, туда же вложил сгибающуюся соломинку и подал Кайле.
– Спасибо, папа, – сказала Кайла, сделав несколько глотков, и скосив глаза, поинтересовалась: – А там стоит…
– Там стою я, – не дала ей продолжать Марсия, опасаясь, как бы Кайла не назвала ее эта женщина. – Как я счастлива, что все обошлось.
Кайла взглянула на Сэма, и сердце Марсии пронзила острая боль. Что же сейчас скажет Кайла? Марсия перестала дышать.
– Мне снилась моя мама. – Кайла перевела глаза на Марсию. – Я имею в виду мою первую маму. Она стояла в длинном тоннеле, где горел яркий свет. Мама Лиза приласкала меня и сказала, что очень по мне тоскует.
Марсия готова была провалиться сквозь землю. Сновидение Кайлы, оживившее ее воспоминания о Лизе, вбивало еще один клин между нею и дочкой.
– Потом она показала мне еще одного младенца – девочку по имени Дженни.
– Дженни?! – изумилась Марсия и вопросительно взглянула на Сэма.
– Я ни слова ей не говорил, – покачал тот головой.
– Да, да, Дженни, – повторила Кайла. – Дженнифер Николь.
– Тебе рассказала про Дженни моя мать?
– Мне рассказала моя мама, – возразила Кайла, явно удивляясь непонятливости Марсии. – И повторила все дважды, чтобы я хорошенько запомнила. Просила передать – Дженни с ней. Чтобы вы не волновались.
Марсия прижала руку ко рту, а Сэм, чтобы успокоить, обнял ее. Кайла снова закрыла глаза.
– Я устала.
– Постарайся заснуть, – сказал Сэм. – Когда ты проснешься, мы будем здесь. Кайла открыла глаза и посмотрела на Марсию.
– И еще. Она сказала, что я могу называть вас мамой. Если вы не против, конечно.
Марсия наклонилась и откинула светлую прядь волос с нежной щечки девочки, стараясь не выказывать своего волнения, чтобы ее не растревожить.
– Я буду очень рада. Называй меня мамой, если, разумеется, тебе это по душе.
– Да, мне нравится, что вы станете моей второй мамой. Но раз мне уже тринадцать, я, пожалуй, за глаза буду называть вас не мама, а мать. Это звучит как-то взрослее.
– Это звучит великолепно.
Кайла улыбнулась, по-видимому довольная тем, что не забыла ничего из того, что ей было поручено передать, закрыла глаза и погрузилась в мирную дремоту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46