Он умышленно попрощался с ней и дядей по-гречески. И прежде чем Каролина успела еще что-нибудь возразить, он почти силой увел Саманту с террасы.
— Мог бы поинтересоваться у меня, хочу ли я гулять, — прошипела Саманта, когда они подошли к пологим ступенькам, ведущим к пляжу. — Конечно, я здесь, потому что ты пригласил меня, но у меня тоже есть свои желания, тебе это ясно?
— Ясно. — Мэтью предложил ей руку, чтобы помочь спуститься по ступенькам, но она отказалась, и его это задело. — Мы же с тобой не можем говорить в присутствии матери. Кстати, что ты о ней думаешь? Что она тебе наболтала?
Выражение лица Саманты было не слишком обнадеживающим. Она явно неуютно чувствовала себя наедине с ним, наверное, ей казалось, что в обществе других людей она в большей безопасности. Мэтью догадывался, что Саманта много передумала с утра.
— Твоя мать… Она была очень мила, — ответила Саманта, снимая туфли. — Интересовалась, как давно мы знакомы.
Мэтью искоса взглянул на нее.
— И что ты ответила?
— Что не очень давно, — уклончиво сказала Саманта и не последовала за ним вдоль пляжа, а пошла по мелководью прочь от берега, понимая, что тогда их будет видно с террасы. Мэтью пришлось тоже снять туфли и, набравшись терпения, последовать за ней.
Саманта ушла довольно далеко, когда Мэтью догнал ее и, заглянув ей в глаза, увидел, что они темны и печальны. Она явно не испытывала счастья, и он разозлился на себя за это.
— Ну так что еще сказала моя мать? — снова спросил он, шлепая по воде рядом. Саманта испуганно посмотрела на него.
— Ты же замочишь брюки! — крикнула она, но Мэтью не боялся этого.
— Я могу их снять, если хочешь, — произнес он и не без злорадства отметил, что она покраснела. — Ну же, Сэм, не возводи между нами барьер. Я считал, что мы заключили перемирие на эти выходные.
Она машинально облизала кончиком языка губы, и Мэтью удивился, как сильно это его возбудило.
— Я… я что-то ничего не помню насчет перемирия, — проговорила она, глядя на свои забрызганные водой шорты. — Ты даже не удосужился сказать, что мне делать, после того, как я переоденусь.
Мэтью нахмурился.
— Разве Росита не подождала тебя?
— Горничная? — Саманта пожала плечами. — Да, конечно. Но ты, наверное, догадался, каково мне будет общаться со всеми этими людьми! И вместо того, чтобы быть рядом, ты отдал меня на растерзание своей матери…
— Моя мать опередила меня, — сказал Мэтью, поправляя ей прядь волос, выбившуюся из прически. — Сэм, поверь мне, я хотел быть с тобой. Но иногда бывает лучше не вмешиваться в ход событий.
Она внимательно посмотрела на него.
— Твой дед говорил обо мне? Мэтью, помедлив, ответил.
— И о тебе тоже.
— Он был недоволен тем, что ты привез меня, не так ли? — Ее губы дрогнули. — Думаю, что твоя мать тоже не в восторге от этого.
— Почему? — Мэтью подошел совсем близко к ней. — Если она сказала что-то такое, что огорчило тебя…
— Нет, она не сказала ничего такого, — перебила его Саманта, не позволив ему дать выход гневу. — Просто у меня сложилось впечатление, что… ну, что она предостерегает меня. Она намекнула, что мне не следует воспринимать тебя слишком серьезно.
— Она так и сказала? — Совсем недавно Мэтью говорил себе то же самое, однако сейчас он почувствовал, что взбешен. Как мать смеет вмешиваться в их отношения с Самантой? И что ей вообще известно о его чувствах, если они видятся всего по несколько раз в год?
— Это не имеет значения, — Саманта отстранила его руку и отвернулась. — Ой, смотри, какая красивая ракушка! В юности я собирала ракушки и делала из них браслеты.
Мэтью тяжело вздохнул.
— А ты рассказала матери, при каких обстоятельствах мы познакомились? — он продолжал свои расспросы, идя за ней следом. Его руки скользнули по ее талии. Плевать, что их могут увидеть с террасы. Ему необходимо было прикоснуться к ней, чтобы ощутить райское блаженство от тепла ее бедер.
— Мэтт! — ее протест был не слишком решительным. Просто она больше его была обеспокоена возможными наблюдателями. — Твоя мать может увидеть нас, — добавила она, когда, приподняв ей волосы, он поцеловал ее в затылок. — О, Мэтт, ну пожалуйста, не надо. Что подумает твой дедушка?
— Он подумает, что я счастливчик, — хрипло пробормотал Мэтью, встав за спину Саманты, чтобы загородить ее своим телом от виллы на берегу. Его пальцы накрыли нежные округлости ее грудей. — Девочка моя, ты чувствуешь, что ты со мной делаешь?
— Не надо, Мэтт, — чуть слышно возразила она, скорее просто автоматически, и, прижавшись к нему, ощутила, что его тело подобно сжатой пружине. Она была охвачена желанием не меньше его и почти не слышала слов, которые он шептал ей на ухо.
— Пойдем посмотрим пещеры, — выдохнул Мэтью, повернул ее лицом к себе и заглянул в ее большие тревожные глаза. — По крайней мере, там нас никто не увидит.
Саманта судорожно проглотила слюну. Мэтью, видя, как при этом дрогнула ее шея, был поражен внезапно проснувшимися по отношению к ней собственническими чувствами: она принадлежит ему, лихорадочно думал он, и только ему, а не какому-то жениху Полу. Он сам отпустит ее, когда придет время, и очень может быть, это случится не так скоро, как он раньше предполагал.
— Ну, хорошо, — хрипло произнесла она, сдаваясь, и Мэтью готов был целовать ее прямо здесь, на виду у всех. Но он сдержался. Не только из благоразумия, но потому что от близости Саманты терял контроль над собой. Он повел ее вдоль берега к пещерам.
Пещеры пронизывали оконечность мыса с обеих сторон. Это был сплошной лабиринт, состоящий из множества гротов, ходов и залов, где в давние времена скрывались пираты и разбойники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57