– По крайней мере, они хоть сделали музыку потише, – сказала Эмма.– Только чтобы не пугать коров, – заметила Лиони.– Там на берегу наверняка есть полоски земли, иначе где бы паслись все эти коровы, – сказала Эмма, вглядываясь в берег. – У воды бы их сожрали крокодилы.Они много смеялись в тот вечер, потому что Лиони выступила со своим собственным предположением, почему рыбы никогда не фигурируют в наскальных рисунках и в разных настенных картинах в храмах. Их гид Флора обычно оставляла многие вопросы без ответов, обещая ответить на следующий день. Накануне она объяснила, почему Хатшепсут оказалась единственной царицей, похороненной в Долине царей, но тут же возник новый вопрос – о рыбе в качестве жертвоприношения.Лиони, которая была без ума от египетских мифов, решила, что ответ на этот вопрос следует искать в истории бога Озириса. Ханна и Эмма, которые расположились в каюте Ханны вокруг бутылки персикового шнапса, так смеялись, что едва не свалились с койки.– Когда Сет, злобный брат Озириса, убил его, разрезал на части и разбросал их по всему Египту, несчастная жена Озириса собрала и сложила все его части тела, – с энтузиазмом объясняла Лиони. – Она не смогла найти только пенис, который съела рыба. Вот и все. Ханна аж согнулась от смеха.– Ты хочешь сказать, что рыбу не приносят в жертву, потому что одна из них съела член Озириса?– Ну, конечно! По-моему, вполне логично.Эмма, выяснившая, что ей весьма по вкусу персиковый шнапс, начала хихикать.– Но мы же сегодня ели рыбу на ужин, – с трудом выговорила она. – Боюсь, меня сейчас стошнит! – Она расхохоталась так, что и в самом деле с грохотом свалилась с койки.Лиони, погруженная в свои египетские фантазии, выпила значительно меньше, чем остальные, но тут и она сдалась. Она втащила Эмму назад на койку, налила себе солидную порцию шнапса и осушила стакан в три больших глотка.– Понятия не имею, что я буду рассказывать знакомым, если они спросят меня, кого я видела в Египте, – сказала она. – Ведь все думают, что я культурно проводила время, беседуя о древних цивилизациях. А я связалась с двумя алкоголичками, помешанными на сексе, которые считают, что пирамиды на самом деле летающие тарелки.– А разве нет? – удивилась Ханна.– Заткнись и налей себе еще! – приказала Лиони.На следующее утро они пили на палубе легкий коктейль, который прекрасно помогал бороться с похмельем.– Давайте закажем еще по порции, – предложила Ханна и махнула бармену.– Мне надо в туалет, – возвестила Эмма, – но я отсюда слышу своего отца. Он внизу, и я не хочу с ним столкнуться, иначе он заставит меня сидеть с ними.– Он чересчур много на себя берет, – рискнула заметить Лиони. Ей ужасно хотелось сказать, что Джимми О'Брайен грубиян и хам, но она понимала, что не может себе такого позволить.– Ты не представляешь до какой степени! – заявила Эмма, которой слабый коктейль все же ударил в голову. – Он всегда командует, и только он один прав. Это настоящий кошмар!– Но ты же только что рискнула ему возразить, – заметила Лиони.– Мне еще придется за это расплачиваться. Он ненавидит, когда ему противоречат – особенно при ком-то.– Ты часто видишься с родителями дома? – поинтересовалась Ханна.– Да, постоянно, – призналась Эмма. – Они живут за углом, совсем рядом. Мы с Питом не могли купить дом на наше жалованье, вот отец и дал нам в долг. Правда, он и настоял на покупке дома, который ему нравился. До них всего пять минут ходьбы. Ханна поморщилась:– И он считает, что может приходить когда вздумается, и указывать тебе, что делать, так как дал вам деньги?– Именно.Эмма вспомнила, как отец заставляет ее и Пита приходить к ним раз в две недели на обед. А вопрос о том, что делать на Рождество, даже не обсуждается: это семейный праздник, и все тут.– Ты единственный ребенок? – спросила Лиони.– Есть младшая сестра, Кирстен, но ей удалось улизнуть. Она очень удачно вышла замуж. Кстати, папа ее обожает, хотя она умудряется не участвовать в семейных торжествах. К тому же она не работает, поскольку ее муж Патрик очень богат. Кирстен делает только то, что хочет Кирстен.– Неплохо, – заметила Ханна. – Мой брат Стюарт точно такой же. В детстве я летом присматривала за курами матери и нянчила детей родственников. Стюарт же никогда и чашки не вымыл. Тем не менее он – материнская гордость; Пат относится к нему так, будто он наследник трона. Кстати, и жена у него точно такая же. Должна добавить, что мы не слишком близки.– А у нас с Кирстен, слава богу, хорошие отношения, – сказала Эмма. – Она веселая, мне с ней интересно. Просто чудо, что я ее не возненавидела, – ведь папа говорит только о ней. А у тебя есть братья или сестры, Лиони?– Нет, только я и мать. Мы хорошо ладим, – добавила она, слегка смутившись, что у нее нет семейных проблем. – Отец давно умер, и мама живет своей жизнью. Часть дня работает, потом ходит в кино, на прогулки, даже в гольф начала играть. Ее никогда нет дома по вечерам, а я смотрю все мыльные оперы. Мама – человек легкий, с ней приятно общаться.– Как и с тобой, – сказала Ханна.– Наверное, – согласилась Лиони. – Я тоже легкий человек. В основном. Но иногда я взрываюсь, и тогда от меня лучше держаться подальше.Ханна и Эмма сделали вид, что полезли под стол от страха.– Ты нас предупреди, когда соберешься взорваться, ладно? – робко попросила Эмма.– Не волнуйся, ты сама заметишь! Представьте себе, мне не хочется возвращаться домой, – призналась Лиони, наблюдая за заходящим солнцем.– Это говорит о том, что ты хорошо провела время, – сказала Эмма.– То есть я рада вернуться домой, но здесь так славно, и мне очень будет не хватать вас.– Мне тоже, – вздохнула Эмма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155