Ей с трудом удалось выкинуть его из своей жизни, а вот забыть о нем оказалось значительно сложнее.До Гарри (Ханна определяла этот период двумя буквами ДГ) она была в довольно приличной форме для двадцатисемилетней женщины, дымящей как паровоз. Несмотря на средний рост и наследственную предрасположенность к полноте, она была еще достаточно молода, чтобы обойтись без упражнений, предпочитая выкурить сигарету, если уж очень хотелось есть. Но за годы жизни с Гарри она слишком много времени проводила рядом с ним на диване перед телевизором, поедая принесенную из ресторана еду и шоколадные конфеты. Жизнь превратилась в нескончаемую фантазию из сериала «Домик в прерии» – бесконечные вечера перед камином, полные абсолютной праздности. Пока Гарри рассказывал о романе, который собирался написать, Ханна могла забыть о постылой работе в магазине одежды, которую все время собиралась бросить, чтобы наконец-то начать делать настоящую карьеру и стать богатой и независимой. Она перестала заботиться о фигуре и даже бросила курить, когда Гарри отказался от курения, написав статью о никотиновых таблетках. Вместо сигарет в дело пошел шоколад и чай с тремя ложками сахара на чашку. Гарри не прибавил ни фунта, она же поправилась еще на двенадцать.Их блаженное сожительство положило конец ее амбициям – и талии. Пока не наступил тот ужасный августовский день, когда она вышвырнула его вон и принялась восстанавливать свою жизнь и фигуру.– Я хожу в спортзал, трижды в неделю занимаюсь аэробикой и пробегаю десять миль в неделю, – сказала она Джеффу.– Оно и видно, – заметил он. – Без труда хорошей фигуры не получишь.Ханна согласно кивнула. Жалко, что она уходит из гостиницы. Было бы любопытно позаниматься с Джеффом, хотя их интрижка вряд ли бы затянулась. Мужчины типа Джеффа всегда оглядываются через плечо – а нет ли кого-нибудь сзади. Достаточно появления в спортзале какой-нибудь девчушки лет двадцати, с хвостиком на затылке, в обтягивающих легинсах и с надутыми губками, и их роману придет конец.Кстати, если бы она твердо не решила уйти из гостиницы, то никогда бы не пошла с Джеффом: система сплетен в «Триумфе» работала куда эффективнее, чем система обслуживания. Клиенту приходилось полчаса ждать заказанного по телефону омлета, а какая-нибудь пикантная новость распространялась по всему отелю, начиная с кухни и кончая главным офисом, за какие-нибудь десять минут. Если бы Ханна начала встречаться с заведующим спортзалом, поток сплетен просто захлестнул бы их. А поскольку она целый год ни с кем не сплетничала, ни с кем не встречалась и никогда ничего не рассказывала о себе, ей бы не справиться с такой лавиной любопытства.К счастью, Ханна уже получила рекомендации и устроилась на другую работу, так что теперь ее личная жизнь никого не касалась. «Не отказывайте себе, – советуют все женские журналы, если речь заходит о необходимости забыть несчастную любовь. – Сделайте массаж, займитесь ароматерапией». Джефф был у нее первым после Гарри. Что ж, это значительно приятней, чем ароматерапия, и менее болезненно, чем подтяжка лица. К тому же обеспечено внутреннее сияние, которого точно не добиться с помощью «Оил оф олей».Джефф, по счастью, не ведающий, что является ее наградой за год воздержания, напустил в ванну еще воды и довольный погрузился в пену. Он явно не собирался уходить. Ханна постаралась сдержать раздражение и принялась втирать увлажняющий крем в кожу лица.Ей удалось изменить фигуру с помощью долгих часов упражнений, но лицо упрямо оставалось таким же, каким было всегда: округлое, с острым подбородком, несколько крючковатым носом и яркими раскосыми карими глазами. По носу и щекам – россыпь оранжевых веснушек. Яркие глаза и пышные волосы делали ее весьма привлекательной, хотя, разумеется, она отнюдь не была красоткой.Но в этом описании упущена одна важнейшая деталь. Ханна в избытке обладала тем качеством, которое люди, им не обладающие, всячески стараются приобрести, – сексапильностью. Все в ней – начиная от плавной походки до манеры пить чай, – все вопило о сексуальности. Она не задавалась такой целью, ничего для этого не делала. Ханна Кэмпбелл, служащая гостиницы тридцати шести лет от роду, просто родилась такой.Когда Ханна забирала свои волосы в строгий пучок и надевала на нос очки в черепаховой оправе, она становилась похожей на учительницу в школе для неблагополучных подростков. Именно поэтому она никогда не пыталась вставить контактные линзы. В последнее время Ханне хотелось скрыть свою естественную сексуальность за строгой одеждой, суровыми взглядами и очками под стать жене священника.Сексапильность – хорошая вещь, когда к месту и ко времени. Ханне она принесла одни неприятности, да еще какие. В сельской местности, где она родилась, у девушки, обладающей природной сексуальностью, лишь два пути: заработать незаслуженную репутацию потаскушки или возбудить ненависть местных парней, которые обычно приходят в ярость, получив отказ.Ханна считала, что сексапильность годится для голливудских старлеток, а нормальной женщине от нее одни неудобства и беспокойство. «Впрочем, – поправила она себя, – именно сексапильность привлекла ко мне этого симпатичного Джеффа. Но он слегка засиделся в гостях, так что пора сексуальной Ханне уступить место стальной Кэмпбелл».Она умело закрутила волосы в узел и одарила гостя ледяным взглядом, который приберегала для тех клиентов отеля, которые утверждали, что выпили всего лишь две порции в гостиничном баре, а не десять двойных, как было указано в счете.– Джефф, вылезай из ванны и проваливай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155