Значит, пончики и булочки.
– Пончики – это парни, от которых у вас слюнки текут, – пояснила Надин и поставила на стол арахисовое масло. – Шикарные, неотразимые, с хрустящей корочкой, покрытые шоколадной глазурью. Стоит увидеть такого, как немедленно хочется заполучить, а если не удается, думаешь об этом целый день и все равно возвращаешься и пробуешь снова, потому что это пончик.
– Поджарь и мне пару тостов, – попросил зверски проголодавшийся Дэви.
Надин подтолкнула к нему пакет:
– Там булочки с ананасно-апельсиновой начинкой.
Дэви немедленно выудил одну.
– У вас пристрастие к ананасам с апельсинами?
– Скорее, ко всему пряному. Но вообще мы любим всякие смеси.
– Это я уже понял. Так, значит, от пончиков слюнки текут.
– Верно. А вот булочки совсем неинтересные. Так, комки теста, все одинаковые, и никакой глазури.
Дэви взглянул на свою булочку. Поджаристая, аппетитная, С высокой золотистой короной. И никакой комковатости.
Он жадно надкусил булочку. Изумительно. И уж во всяком случае, пряно.
– И хотя булочки тоже могут быть превосходны, – продолжала Надин, – особенно ананасно-апельсиновые, они все же не пончики.
– Значит, пончики так хороши? – заключил Дэви, стараясь поддержать беседу.
– Ну да, на одну ночь, – засмеялась Надин. Тост выскочил, она сунула в тостер еще два кусочка и набросилась на масло, намазывая его толстым слоем. – Но наутро корочка больше не хрустит, глазурь прилипла к пакету, пончики размякли, липкие и вообще ужасные. Нельзя сохранить пончик больше чем на одну ночь.
– Вот как? Значит, булочки… – догадался Дэви.
– На следующий день они еще лучше. Булочки – для долгого употребления, они всегда остаются вкусными. Такую булочку совсем не обязательно возжелать любой ценой, но наутро ее по-прежнему хочешь.
Она вгрызлась в тост крепкими белыми зубами, делающими честь трудам доктора Марка.
– А Бартон – пончик, – уточнил Дэви.
– Еще не определила, – призналась Надин с полным ртом. – Я считаю, что в нем много от булочки, но могу и ошибаться.
– Ты ошибаешься.
– Может, и нет, – сказала Надин, вынимая тосты Дэви. – Мне кажется, он меня понимает.
– В таком случае держись за него, – посоветовал Дэви. – Он один на миллион.
– Да, я так и решила, – кивнула девочка, поставив Стакан в раковину. – Пойду почищу зубы. Было приятно поболтать. Кстати, утром я встретила на лестнице вашего друга Саймона. Он тоже очень милый.
– Спасибо, обязательно ему передам, – пообещал Дэви и, не удержавшись, спросил: – А кто же я? Пончик или булочка?
– Приговор пока не вынесен. Бабушка считает, что вы булочка, притворяющаяся пончиком. Папа считает, что вы пончик, притворяющийся булочкой.
– А тетя Тильда?
– Тетя Тильда говорит, что вы пончик, но она – на диете. Только насчет диеты она врет, – призналась Надин, искоса поглядывая на Дэви. – Но если вы пончик, значит, скорее всего, уедете, хотя мы, наверное, будем по вас скучать.
– Правда? – удивился Дэви.
– Да. Вы могли бы прекрасно вписаться в нашу семью. Но пока говорить об этом слишком рано. Так что будьте булочкой.
Она похлопала его по плечу и устремилась к двери.
– Попытаюсь, – слегка смущенно пообещал Дэви. – Эй, Надин!
Надин просунула голову в дверь.
– А как насчет Саймона?
– Пончик. Неутомимый.
– Ты еще слишком молода, чтобы знать насчет неутомимости, – строго заметил Дэви.
Надин закатила глаза.
– Вы и понятия не имеете, для чего я слишком молода, дедушка, – хихикнула она и, повернувшись, налетела на Саймона.
– Здравствуй, Надин, – приветствовал ее тот с легким британским акцентом – подтянутый, безукоризненно вежливый.
Надин вспыхнула, кивнула, взлетела по ступенькам, тут же вернулась:
– Дэви, не могли бы вы присмотреть за Стивом, пока я у дантиста?
Дэви оглядел Стива, ответившего ему откровенно недоверчивым взглядом.
– Конечно. Прошлой ночью мы делили постель. И вообще, мы с ним приятели.
Стив втянул носом воздух и фыркнул. Дождавшись ухода девочки, Саймон спросил:
– Разве я сказал что-то грубое? Почему она покраснела?
– Нет, – заверил Дэви, протягивая ему пакет. – Съешь булочку.
– Чересчур рано для сладостей. Есть здесь поблизости приличный ресторан, где подают завтрак?
– Вечно забываю, какой ты геморрой, – проворчал Дэви. – Живешь в Америке двадцать лет, а все никак не привыкнешь есть здешнюю дрянь, черт бы тебя побрал!
– Дурная ночь? – поинтересовался Саймон, отодвигая пакет.
– Была бы намного лучше, если бы вы на пару не приватизировали мою постель, – солгал Дэви.
– Луиза, – произнес Саймон с нескрываемым уважением. – Люблю американок.
– Луиза, возможно, не вполне типичный представитель, – заметил Дэви.
– Луиза может быть всем, чем пожелает. Чрезвычайно одаренная особа.
– Счастлив за тебя.
Дэви допил сок, поднялся и поставил стакан в раковину.
– Что это ты сегодня такой мрачный? Разве ты не провел ночь со своей Бетти Буп?
– Тильдой, – поправил Дэви. – Провел.
– Вот как? Похоже, тебе стоит посочувствовать.
– Посмотрим. Почему ты здесь?
– Позвонил Кролик, – сообщил Саймон, устраиваясь за столом. – Мне он показался несколько расстроенным.
– Я и пальцем его не тронул, – поклялся Дэви, убирая сок в холодильник.
– Похоже, он считает, что тебя кто-то заказал, старик.
Дэви закрыл дверцу холодильника и призадумался.
– Заказал? Меня? Быть не может.
– Он намекнул на оскорбленную женщину, что звучит довольно правдоподобно. И особенно напирал на то, что не имеет к этому никакого отношения.
– Кролик в своем репертуаре, – усмехнулся Дэви. – Прослышал о чем-то и прежде всего заботится о собственной заднице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119