Я продал Стэну четверть своих акций, и когда ты отпишешь Хауи свою долю, мы будем в полном расчете. Если кто-нибудь скажет, что я не люблю тебя, не верь. Тот случай с Глорией больше не повторялся, и если она скажет, что там было что-то еще, не слушай. Как только ты прилетишь на юг, все снова будет хорошо. Эм понравится в Бразилии; ты знаешь, как она любит перемены. Не теряй времени и сейчас же выставляй дом на продажу. Его купят быстро, и тогда ты сможешь заплатить за авиабилеты, а остальное привезешь с собой.Нам уже давно следовало расстаться с Фрог-Пойнтом, и наконец мы это сделаем. Все будет хорошо.С любовью, Брент».
— Эм терпеть не может перемен, — сказала Мэдди, закончив чтение. — О чем он думал?— Как ты полагаешь, что он имел в виду, упоминая о случае с Глорией? — спросил Генри.— Я думаю, Брент спал с ней, — ответила Мэдди, — но у меня нет доказательств. Это письмо кажется мне полной бессмыслицей. Что он хотел сказать, когда писал об украденных деньгах?Генри замялся:— Насколько нам известно, Брент взвинчивал цены на строящиеся дома, а разницу клал в карман. Сейчас Кей Эл и Хауи пытаются в этом разобраться. Судя по всему, он обманул Дотти Уайли на сорок тысяч.— Те самые деньги, что лежали в сумке с клюшками?— Трудно сказать. — Генри поднялся на ноги. — Создается впечатление, что Брент проделывал это в одиночку.— Не может быть, — возразила Мэдди. — Бренту не хватало сообразительности даже для того, чтобы составить баланс семейного бюджета. Мне самой приходилось рассчитывать налоги. Хотела бы я знать, кто научил его мошенничать?— Жадность — мощный стимул, — заметил Генри.Когда он ушел, Мэдди подумала, что даже жадность не смогла бы научить Брента математике. Вероятно, у него был помощник. Спустившаяся сверху Эм спросила, зачем приезжал Генри, и Мэдди пришлось вернуться к своим бесконечным заботам по защите дочери от всего на свете.Потом позвонила Трева. Первым делом она сообщила Мэдди, что ее мать хорошенько отчитала Хелен. Это произошло напротив банка, в самом центре города.— Хелен говорит всем, что ты убила Брента, — с отвращением произнесла Трева. — Она молотит языком, не переставая.— Вряд ли кто-нибудь относится к ее словам всерьез, — сказала Мэдди, не желая вдаваться в детали.— Твоя мать воспринимает ее очень серьезно, — ответила Трева с явным удовлетворением в голосе. — Она притиснула Хелен к стене банка и сказала следующее: «До меня дошли очень неприятные известия о том, что ты распускаешь сплетни о моей Мэдлин, но я говорю всем, что это неправда, потому что она всегда вела себя, как подобает примерной христианке».— У банка? — растерянно спросила Мэдди. — На Центральной улице?— Это было славное зрелище, — продолжала Трева. — Хелен увяла, и тогда, по словам моей свекрови, твоя мать намекнула, что если Хелен не заткнется, она обнародует кое-какие подробности из жизни Брента. Ирма сказала, что это был первый случай на ее памяти, когда кому-то удалось поставить Хелен на место.— Можно подумать, мне не хватает неприятностей, — отозвалась Мэдди. — А теперь еще мать устраивает потасовку на Центральной улице. Что скажут люди?— По-моему, это замечательно, и Ирма тоже так считает, — сказала Трева. — Надеюсь, тебе стало лучше?— Нет, — ответила Мэдди, желая побыстрее отделаться от Тревы. «Твоя дружба — ложь». — Мне пора к Эм. Она очень плоха.— Да, понимаю, — неуверенно пробормотала Трева. — Послушай, у меня пустая морозилка, и если тебе мешают те кастрюли, я могла бы их забрать. Хочешь, я заеду?— Нет, — повторила Мэдди. Было достаточно и того, что она уже избавилась от шести кастрюль и пистолета; к тому же ей совсем не хотелось встречаться с Тревой. — Спасибо, что позвонила, — сказала она и положила трубку, не дослушав.После нескольких бесед, которые прерывались, едва начавшись, Трева сдалась и прекратила названивать. Мэдди почувствовала себя лучше. Она порвала письмо Тревы Бренту сразу после похорон, стремясь побыстрее забыть о нем, но воспоминания о предательстве не уходили. Разумеется, когда-нибудь Мэдди вновь станет разговаривать с Тревой, но не сейчас — позже, когда наконец сможет взглянуть ей в лицо, не крича при этом «как ты могла?» и прочих глупых слов, которые не доведут до добра. Глава 15 В отличие от Тревы Кей Эл не желал понимать намеков. В первый раз он позвонил Мэдди в субботу после похорон.— Ты должна хотя бы иногда разговаривать со мной, — заявил Кей Эл, как только Мэдди взяла трубку. — Не вздумай нажать на рычаг. Я сразу перезвоню.— Кей Эл, я же говорила, что нам нельзя встречаться, — ответила Мэдди. Она так устала оборонять свою крепость, что едва удерживалась от крика. — Моя мать устраивает уличные бои напротив банка, защищая мою репутацию, и я по крайней мере хочу сделать так, чтобы ей было что защищать.— Я слышал об этом, — признался Кей Эл. — Я сказал ей, что буду горд в следующий раз подержать ее пальто.— Что значит, ты ей сказал? — спросила Мэдди. — Чем вы занимались?— Я пригласил твою мать на ленч, — ответил Кей Эл — Между прочим, она славная женщина. Очень беспокоится о тебе. Говорит, ты ни с кем не общаешься.— Я занята, — сказала Мэдди. — В понедельник у меня начинаются занятия в школе, и я должна готовиться. Я занята.— Трева тоже занята, но у нее находится время на разговоры, а у тебя, по ее словам, нет, — возразил Кей Эл. — Что с тобой происходит?— Ничего особенного, — прошипела Мэдди. — Твой дядя думает, что я убила своего мужа, и разъезжает по городу, задавая вопросы, которые заставляют людей думать точно так же. Моя дочь бродит по дому с лицом дряхлой леди, пытаясь примириться с мыслью о том, что ее отец умер, и весь город хочет, чтобы я бросила свои дела и занялась сплетнями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130