Но… — Внезапно она все поняла. — Он собирался оставить меня ради нее. Так вот куда он ехал, когда попал в автокатастрофу.
— Да.
— Но это по-прежнему не объясняет…
— Она была беременна.
Дани едва не упала в обморок.
— Нет! Этого не может быть.
— Она родила сына. Сейчас они живут в Европе.
— Нет! Он не мог иметь детей!
— Очевидно, мог. Были сделаны тесты, Дани. И хотя кажется невероятным, но это ребенок Питера. — Ник мрачно усмехнулся.
— Она лжет! Наверняка хорошо заплатила, чтобы результаты теста подтасовали. Он покачал головой.
— Как ты думаешь, почему я так долго отсутствовал? Я должен был проверить ее заявление.
— Как ты ее разыскал?
— В документах, которые ты передала мне в канун Нового года, была вся необходимая информация, чтобы я мог ее найти.
— Почему ты не потребовал ее ареста?
— Зачем? — Он крепко сжал губы, и вокруг рта пролегли глубокие складки. — Я что, должен был отправить ее в тюрьму, а ребенка передать представителю социальной службы? Лишить сына Питера наследства? Ты бы так поступила на моем месте? Если бы он обратился ко мне с просьбой выкупить его долю, я бы это сделал. Мне кажется, он предпочел тайком взять деньги потому, что беременность Кристи стала для них полной неожиданностью. Им нужно было действовать быстро, а иначе они бы увязли во всякого рода судебных разбирательствах.
— Даже если бы он продал тебе свою долю, то все равно бы бросил меня.
— Да. И забрал бы все деньги, прежде чем подавать на развод. Тебе было бы ой как нелегко получить хоть что-нибудь! Он бы уж об этом позаботился.
— И я бы осталась… — Без ничего. Банкротом. Глаза ее расширились, и она закрыла рот рукой. Боже правый, нет!
Ник обнял ее за плечи.
— Теперь ты моя жена. Дани. — Он говорил горячо, подчеркивая каждое слово. — Все остальное не имеет значения. У нас своя жизнь. У нас есть Абигайль. Мы со всем справимся.
— Получается, все это время ты меня содержал, да?
— Я уже сказал тебе: это не имеет значения!
— Нет, имеет! — Она стиснула зубы, изо всех сил сдерживая слезы. — Для меня — имеет. Почему ты мне ничего не объяснил?
— По той же самой причине, что и ты не сообщила мне о своей беременности. Я знал, что ты совершишь какую-нибудь глупость, если обо всем узнаешь. — Он усмехнулся.
— Черт бы тебя побрал, Ник! — Она вскочила. — Ты принимал за меня решения о том, как мне жить. Ты не имел права этого делать.
— Ты сделала то же самое. Или забыла, почему мы поженились? — Он дал ей время вникнуть в его слова, прежде чем спросил: — Что бы ты сделала, если бы узнала правду?
— Я бы… бы продала дом, и у меня появилось бы достаточно денег, чтобы продержаться до того, как найду работу.
— На момент смерти Питера дом был заложен-перезаложен. Ее охватила паника.
— Нет. Он не был заложен. Мы купили его. Дом принадлежал нам.
— Ты ошибаешься. — Ник покачал головой. — На самом деле у него хватило наглости провернуть свою махинацию, воспользовавшись счетом ССИ. Еще немного — и дом бы отошел банку. Это выяснилось ровно через три недели после смерти Питера. Я выкупил у банка закладную. Неужели не ясно? Питер совершенно о тебе не думал, Дани. Он собирался оставить тебя без единого цента.
— За что? — У нее хлынули слезы из глаз. — Ведь я его любила…
Ник схватил ее на руки и крепко стиснул в своих объятиях.
— Он сделал для тебя одно благое дело. Неужели ты не понимаешь? Если бы он не сбежал, у тебя не было бы Абигайль.
— А ты бы так и продолжал притворяться, делая вид, что я твой партнер? Ответь мне, Ник. Как долго ты собирался скрывать правду?
— Сколько понадобится.
— Наше соглашение предусматривает сохранение брака в течение года. Через десять месяцев тебе предстояло выкупить мою долю. Правда, выкупать было бы нечего. Ты на это рассчитывал? Думал объявить в конце года, что у меня вообще нет ни цента? Что все деньги забрал Питер? — У нее похолодело внутри. — Без денег мне было бы некуда деться. Я бы целиком и полностью оказалась в твоей власти — как раз то, чего ты, собственно, и добивался.
С каждым произнесенным ею словом он как-то внутренне сжимался, превращаясь в того холодного, неприступного человека, о котором она уже стала последнее время забывать.
— Так вот, значит, как ты обо мне думаешь?
— Я больше не знаю, что и думать! — Она вырвалась из его объятий. — Единственное, о чем я тебя когда-либо просила, так это быть честным со мной.
— Тебе не нужна моя честность. Тебе нужны гарантии. Тебе нужны слова — и неважно, насколько они правдивы. И ты хочешь, чтобы я дал то, чего у меня нет. О какой же честности тут может идти речь?
— Есть что-нибудь еще, о чем ты мне не рассказал и что мне следует знать?
— Да. Последнее.
Дани была далеко не уверена, что сумеет выдержать еще один удар.
— МИСТЕР КОУЛТЕР.
— Не сейчас. Гемма.
— ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ В ДОМЕ СТАРШИХ КОУЛТЕРОВ.
— Передай сообщение, — резко приказал он.
— Ник? Это мама. — В женском голосе чувствовалось сильное волнение. — В лаборатории произошла авария. Нам нужна твоя помощь.
— Сейчас буду. Гемма, сообщи в полицию. Я встречу их около дома родителей через десять минут. — Он посмотрел на Дани. — Ты еще будешь здесь, когда я вернусь?
— Не знаю. Правда, не знаю.
— Разговор не окончен, Дани. Если ты уйдешь, клянусь, я все равно отыщу тебя.
Что же делать? Дани никак не могла смириться с тем, что Ник ей лгал. Он содержал ее почти два года и скрывал преступное мошенничество и двойную жизнь Питера. Желание сбежать куда глаза глядят охватило ее сейчас еще сильнее, чем в тот раз, когда Ник неожиданно возник на пороге ее дома. Следует хорошенько разобраться в том, что он ей рассказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35