– Почему она просила тебя не продавать усадьбу без ее согласия?– Я думаю, Мередит испытывала весьма противоречивые чувства. Отчасти она ненавидела усадьбу за неприятные воспоминания и в то же время не могла забыть: много лет усадьба принадлежала семье Холлистер. У нее было время, чтобы разобраться в своих истинных чувствах по отношению к своей бывшей собственности и решить, как поступать с ней в дальнейшем.Розалин удивленно моргнула.– Я не понимаю. Почему ты позволил ей сделать это?– Таково наше соглашение. Мне было безразлично происходящее, поэтому я просто пошел Мередит на уступки и согласился. Единственное, она попросила меня пообещать никогда не продавать усадьбу ее детям. Она не хотела, чтобы они владели собственностью, которая не принесла им ничего, кроме душевной муки.– Поэтому она была против, когда Маккензи загорелась желанием ее выкупить. – Розалин нахмурилась. – Интересно, почему она теперь передумала?– Сложно сказать. Расскажу кое-что еще. Год назад Маккензи узнала: я, вернее, один из моих компаньонов владеет усадьбой Холлистер. Она не смогла с этим смириться и стала преследовать меня, требуя продать усадьбу ей.– А ты сам никогда не хотел жить в усадьбе Холлистер? – спросила Розалин.В глазах Джока вспыхнула злоба.– Я ни разу там не был и не собираюсь появляться во владениях моего отца.– Как ты думаешь, что теперь предпримет Мередит?– Мы с ней на днях решили: усадьба будет приютом для смертельно больных детей или, возможно, реабилитационным центром для подростков.– Ты скажешь Маккензи правду?Он кивнул.– Я устрою встречу с ней и Мередит. Тогда и посмотрим, согласится Маккензи с планами сваей матери или нет. Я подозреваю, что согласится, узнав, почему я отказывался продавать ей усадьбу. И я уверен: Маккензи продаст мне Лонгхорн. – Джок усмехнулся. – Зная ее, я смело могу утверждать: она заломит невероятную цену.– Почему, Джок? – тихо спросила Розалин. – Почему ты так благородно поступаешь с Мередит – женщиной, которая всю свою жизнь ненавидит твою мать?– Она спасла мне жизнь. Розалин приподнялась на локте.– Что?– Это было в то время, когда я пытался покончить с криминальными связями и сомнительным бизнесом.– Тебя об этом попросила сестра, так ведь?– Да. – Джок печально улыбнулся. – Я перестал общаться с Миком и другими парнями, и у меня быстро закончились деньги. Однако мне по-прежнему нужно было заботиться об Ане.Внезапно до Розалин дошло:– Мередит оплатила твою учебу в Гарварде? Он покачал головой.– У нее тогда тоже были проблемы с деньгами. Нет, она не оплачивала мое обучение, однако нашла мне отличных спонсоров. Они поддерживали меня материально, пока я учился, и в первые годы после окончания университета, когда я вставал на ноги, занимаясь бизнесом.– Они, конечно же, были щедро вознаграждены, – догадалась Розалин.Джок пожал плечами.– Я помог некоторым из них, – признался он. – Мередит познакомила меня с нужными людьми в Гарварде, и она неоднократно помогала мне найти жилье, в котором мы могли обитать вместе с Аной.– Это огромная помощь! – восхищенно воскликнула Розалин. – Зачем она все это делала?– Мередит понимала: мы с Аной ни в чем не виноваты. Мы пострадали больше остальных, даже больше, чем ее дети. Мередит настоящая леди. Разве я мог отказать ей в просьбе после того, что она сделала для меня?– Не мог.– Она даже пыталась помирить своих детей с Аной и мной.– Однако ничего не получилось. Джок состроил гримасу.– Ее попытки только усугубили вражду. Маккензи всегда обижалась на мать за ее помощь нам. Она всегда думала, будто я оказываю на Мередит давление. До нее даже не доходило, что все совсем наоборот.Какое-то время Джок и Розалин лежали молча. Розалин пыталась собраться с силами и задать Джоку самый последний, решающий вопрос. В конце концов она откашлялась и произнесла:– Мередит кое о чем мне сказала.– У нее нашлось время для разговоров? – сухо спросил Джок, – И о чем она тебе сказала?– Она заявила, будто ты меня любишь. – Розалин взглянула на него. – Это правда, Джок? Ты любишь меня?Он с нежностью посмотрел на нее. Тут же все стало понятно без слов.– Как ты можешь в этом сомневаться?Джок нежно поцеловал Розалин в губы. Его поцелуй развеял все ее сомнения. Она поняла: Мередит оказалась права.– Я люблю тебя всем сердцем и всегда буду любить, – произнес Джок. – У тебя еще остались вопросы?– Только один. Что произойдет, если Маккензи продаст тебе Лонгхорн?Он нахмурился.– Мы сразу же переедем туда жить. Мы же договорились, ведь так?– А как же твой жилой комплекс?Джок наконец понял, о чем беспокоится Розалин.– Ты сильно огорчишься, если я, купив Лонгхорн, откажусь от постройки жилого комплекса и решу расширить ранчо?– Знаешь с ранчо у меня связано много воспоминаний, – сказала она, потом поспешно поправила себя: – С твоим ранчо.– С нашим ранчо, Рыжик.– С нашим ранчо, – повторила Розалин, чувствуя удовольствие. На ее глаза навернулись слезы.– Наш ребенок будет помнить своих предков и с самого детства проникнется любовью к земле, на которой они жили. Я уверен, дом твоих родителей станет родным и для меня.Джок поцеловал Розалин, затем положил руку на ее живот.– Давай обсудим, как мы назовем малыша. Она рассмеялась сквозь слезы.– Так скоро?– За последние два дня у меня было много времени, чтобы это обдумать. – Он помедлил, на его лице появилось выражение неуверенности. – Если у нас родится мальчик, давай назовем его Джошуа.Розалин заплакала сильнее, ей стало трудно говорить.– Так звали моего брата.– Да, я знаю – прочел это имя на его могиле.– Спасибо тебе, Джок. Если мы так назовем нашего сына, это будет настоящим подарком для меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33