Сочувствие омрачило его лицо.
– Боюсь, нет, Бьюла. Правда в том, что Мадам Зуфало мошенница. Это ее способ зарабатывать на жизнь. Она наживается на беспомощных людях, отчаявшихся получить ответ. Отчаявшихся настолько, что готовы сделать что угодно… заплатить сколько угодно, чтобы получить нужный ответ.
Нана надменно задрала подбородок, но губы предательски дрожали, выдавая растерянность.
– Я удаляюсь, если вы не против. Рейчел, ты поможешь мне?
– Да, конечно. – Она взглянула на Зака. Он не хотел причинить боль. Но причинил. – Думаю, тебе лучше уйти.
– Мне очень жаль. Больше, чем ты можешь подумать. Поговорим утром, – сказал он, направляясь к двери. – Я заеду.
Рейчел не ответила, не могла ответить. Что можно было сказать? Она покрепче ухватилась за медальон Франциски. Вера испытала тяжелое потрясение. Рейчел пыталась придумать желание. Почему это стало так трудно сделать?
– Пожалуйста, Франциска. Пожалуйста, докажи, что он ошибается, – шептала она. Но сомневалась, что это желание исполнится, в отличие от всех предыдущих.
Курт вошел в номер и бросил на журнальный столик ключи.
– Невесело выглядишь, – отметил он, выключая телевизор. – Что случилось? Еще одна драчка с Эйвери?
– Кончай, Моррис, – оборвал Зак. – Я не в настроении.
Курт нахмурился.
– Что случилось?
– Вот что случилось. – Зак взял рукопись Рейчел и бросил ее рядом с ключами.
– Прочитал?
Зак кивнул.
– У этой женщины невероятный дар сооружать аллитерации и сравнения, а что она вытворяет с гиперболами, лучше не говорить. Эта рукопись стала бы кошмаром для любого учителя английского языка.
– Продать ее нельзя?
Зак устало потер шею.
– Сказать прямо или хочешь послушать сказочку?
– Я перенесу правду. Во всяком случае, мне так кажется.
– Последнее слово сказано. О'кей. Ты сам попросил. За исключением одной или двух строк, все идет в мусорную корзину.
Курт опустился в кресло напротив Зака.
– Может быть, хороший редактор…
– Любой редактор скорее сделает себе харакири. – Он бросил листок через стол. – Вот. Прочти здесь.
Курт пробежал глазами страницу и присвистнул.
– Половина этих прилагательных мне просто неизвестна. Расстрелять бы того, кто дал ей в руки словарь.
– Расстрелять следует ее агента. Впрочем, я бы предпочел оторвать ему руки и ноги. Лично. Она убеждена, что книга будет продана. Она рассчитывает на это.
– Спорим, он взял гонорар за рецензирование? Зак взглянул на своего ассистента.
– Не понимаю. Женщина работает в газете! Кто бы мог подумать, что она не умеет писать?
Курт помрачнел.
– Все выходит не так, как мы рассчитывали, да?
– И близко нет. – Зак взъерошил волосы. – Черт возьми, Курт! Рейчел верит в своего призрака душой и сердцем. Это видно из каждой беспомощной фразы.
– Мы выбрали ее, потому что решили, что задумано мошенничество. Мы думали, что она решила, пользуясь этим привидением, хладнокровно набить карманы. Но дело обстоит иначе, верно?
– Совершенно верно.
– И что делать?
Зак стиснул челюсти.
– Выбора нет. Мы связаны обязательствами. Значит, продолжаем игру.
Курт скривился.
– Бред.
Следующие несколько недель были самыми тяжелыми в жизни Рейчел. Она беспомощно наблюдала, как Зак и Курт с неустанной энергией носились по Ранчо. Они были полны решимости найти рациональное объяснение феномену Франциски, хотели найти аналог «поющих вентиляционных труб».
Рейчел загадывала одно бесплодное желание за другим.
Они заново просматривали видеозаписи, обсуждая каждый нюанс. Они дважды, трижды, четырежды проверяли оборудование, поддерживали его в состоянии полной готовности и приглашали независимых консультантов, чтобы подтвердить свое мнение.
А Рейчел загадывала одно бесплодное желание за другим.
Несмотря на разногласия, чувство к Заку все усиливалось. Она не могла не оценить его ум, чистоту намерений и чувство честной игры. Она пыталась удерживать отношения в профессиональном русле, но скоро убедилась в бессмысленности попыток. У нее не было его силы воли.
И все-таки она загадывала одно бесплодное желание за другим. И ничего не происходило. Франциска зловеще молчала. Это знак, в отчаянии решила Рейчел. Наказание за сомнения. Потому что как-то, когда-то коварное сомнение прокралось в ее сердце и укрепилось там. И что бы она ни говорила или ни делала, вырвать его с корнем не удавалось.
– По-моему, с тебя довольно, Рейчел, – сказал Зак как-то утром. – Когда ты последний раз смотрелась в зеркало?
Рейчел метнула на него уничтожающий взгляд. Без толку. Этот человек… неуничтожим.
– Недавно. Сегодня утром, когда причесывалась. А что? – Как будто сама не знала.
– Когда мы познакомились, ты была загорелым, излучающим энергию созданием. А теперь такая бледная, что смотреть страшно. Я все боюсь, что тебя унесет ветром в залив.
– Какой ты стал боязливый. – Почему он всегда прав? И кто бы мог подумать, что сочувствие может вызвать такое раздражение?
– Стал. Возьми несколько выходных. Отправляйся на пляж. Расслабься. Почитай хорошую книжку. Что угодно. Только исчезни на время с Ранчо.
Она тревожно распахнула глаза.
– Нет! И не думай. Я не уйду. Я должна быть здесь. Что, если Франциска появится?
– Мы уже три недели и звука от нее не слышали. Не думаю, что несколько дней что-то изменят.
Она уцепилась за его руку.
– Ты не понимаешь. Она придет. Я знаю, что придет.
– Рейчел…
– Через два дня будет свадьба. Я не могу пропустить, – в отчаянии пыталась убедить она. – Может быть, мы переночуем здесь? В ночь перед свадьбой что-то всегда бывает.
– Что-то?
– Ну да. Что-то. Колокола звонят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50