– Ты пришел к разумному заключению.
Он поднял бровь.
– Конечно. А именно… я предположил неисправность таймера.
– И что же? – Она не могла дождаться ответа.
– Мы разобрали его, проверили каждый проводок и ничего не обнаружили. Потом мы послали его в независимую лабораторию для дополнительной проверки.
– Не мучай меня! Что в результате?
– Ничего. Таймер был в прекрасном рабочем состоянии. Мы также выяснили еще один интересный факт. В день свадьбы не было официально зарегистрировано никаких сбоев в энергоснабжении.
– На Ранчо перегорели пробки? – спросила она.
Он покачал головой.
– Нет. Подача энергии восстановилась сама собой – значит, дело не в пробках. Дальше я заставил Курта проверить проводку, но он не нашел никаких повреждений.
– Так почему же отключалось электричество?
– Это еще один интересный вопрос.
– Без ответа?
– Без ответа.
Она вцепилась в его рубашку, не в силах сдержать волнение.
– И этого было достаточно, чтобы спасти Франциску?
Руки Зака сжали ее запястья, и он притянул ее к себе.
– По моему мнению и по мнению специалистов, с которыми я консультировался, – да. Этого было достаточно, чтобы спасти Франциску.
Вдруг она вспомнила свой… случай, и возбуждение прошло. Она смотрела на Зака, дрожащими пальцами разглаживая измятую рубашку.
– Даже если так… Я не сказала тебе, что сделала. Или думала, что сделала. Понимаешь? Магнит и облако пыли. Это делает меня такой же, как Мадам Зуфало.
– Никакая ты не Мадам Зуфало, – просто сказал он. В карих глазах промелькнула ирония. – Хотя должен тебе сказать, что она начала новую жизнь.
– Правда? – спросила Рейчел, прильнув к нему. Так хорошо было оказаться под защитой этих объятий.
– Правда. Мадам предложила мне свои услуги как консультант.
– Мадам?
– Мадам. Похоже, в ней заговорила совесть. Похоже, она решила честно зарабатывать на жизнь, выявляя… цитирую: «недобросовестную эксплуатацию спиритического искусства». Конец цитаты.
Рейчел хихикнула.
– Какой сюрприз.
– Я уже ничему не удивляюсь, – объявил Зак.
– И я так думала о себе. Но ошиблась. Я ошиблась во множестве вещей.
– Например?
Она вздохнула.
– Например, думая, что веру можно найти в медальонах, загадывании желаний и призраках.
– Нельзя? – В его голосе звучали понимание и… и нежность.
– Нет, нельзя, – уверенно ответила Рейчел. – Вера, настоящая вера – внутри. Это вера в себя.
Его брови сошлись в одну линию.
– Ты больше не веришь во Франциску?
– Верю всем сердцем, – серьезно сказала она. – Но я все ждала и ждала, что она решит мои проблемы, и все это время решение было под рукой. Я могу продать медальон. Он же стоит кучу денег.
Не похоже было, что ему это понравилось.
– А желание?
Она робко улыбнулась.
– Ты любишь меня, Зак?
– Всем сердцем и душой, – ответил он в неточных терминах, поправляя мягкий светлый локон.
– Значит, мое самое заветное желание исполнилось. Большего я попросить не могу. – Она подняла руку к его щеке, провела по напряженным, выпуклым линиям. – Я тоже люблю тебя. Вот почему так трудно было загадать желание. Нужно было выбирать между тобой и Наной.
Его губы сжались.
– Тебе никогда больше не придется выбирать, – твердо сказал Зак и поцеловал ее ладошку. – Что ты думаешь насчет брака со старым надутым профессором?
Она прикусила губу, не видя ничего от слез.
– Я думаю, это было бы прекрасно. Более чем прекрасно. Лучше чем прекрасно. – Она помедлила. – А что думаешь ты о жизни с Наной и семью кошками?
– Семью?
– Сникзиф подбросил нам бомбочку. Точнее, шесть бомбочек.
Он расхохотался.
– О'кей. Беру свои слова обратно. Меня еще можно удивить. – Он сжал ее крепче. – Я люблю тебя. И я хочу провести остаток своей жизни с тобой. С тобой, Наной… и, если нет другого выхода, семью кошками.
Потом он поцеловал ее, и она забылась в раю его объятий. Счастье наполняло ее, было вокруг нее, защищало родным теплом. Где-то далеко что-то звякнуло, и она поняла, что это выпала из уха сережка Франциски.
– Рейчел? – пробормотал Зак, поднимая голову. – Что это за аромат?
Она судорожно вздохнула.
– Гардения.
– Гардения! – Он отступил, и раздался громкий треск.
– Нет! – простонала Рейчел. – Сережка!
– Милая, прости. – Он нагнулся, поднял раздавленное украшение и начал рассматривать его. – Сломана. Я испортил эмаль.
– Ее можно починить?
– Не… – Он нахмурился. – Странно. По-моему, внутри что-то есть. – Он подцепил ногтем эмаль, и на ладонь ему выпал огромный сверкающий желтый брильянт. Они долго смотрели, не говоря ни слова.
– Он настоящий? – спросила она наконец чуть испуганно.
– Нужно будет проверить, но готов поспорить, что настоящий.
Ее вдруг осенило. Конечно! Все сходится.
– Кольцо Хуана Ортеги! – воскликнула она. – Это точно один из брильянтов с кольца, которое он подарил Франциске.
– Возможно, ты права. Если ее заставили обручиться с другим, это был лучший способ спрятать подарок Хуана.
Глаза Рейчел наполнились слезами.
– Понимаешь, что это значит?
Он ухмыльнулся.
– Тебе не придется продавать медальон.
– Ах, Зак! – воскликнула она, кидаясь ему на шею. – Франциска же все время пыталась подсказать нам. Отсюда ее сережкомания. Теперь Нана сможет расплатиться с долгами.
– Видишь, что получается, когда есть немножко веры?
Она замерла. А когда забрезжила догадка, взглянула на него с надеждой и сомнением.
– Веры? – прошептала она. – Ты сказал «немножко веры». Но ты же не признаешь этого. Ты же признаешь только свои машины, факты, цифры и величины.
– Думаю, есть одна-две штуки, которые моим машинам не зарегистрировать, – признался он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50