Стая уток, громко крякая, летела в теплые края. Внизу ярким пятном выделялись розы Адельтрауд. Тихо гудели пчелы. Вдалеке, за бескрайним лесом, поблескивала синяя поверхность моря. Если бы тут жить!Не успела Жасмин сделать глоток апельсинового сока, как зазвонил мобильный. Высветился рабочий номер Глории.Внутри Жасмин все напряглось, когда она взяла трубку.— Ты можешь говорить?Жасмин посмотрела на приоткрытую дверь, встала и негромко произнесла:— Да. — Она стала спускаться по лестнице и вышла на лужайку. Здесь только розы могли подслушать ее.— Золотце, а ты ведь все это время лгала мне, — без обиняков заявила Глория. Когда она говорила «золотце», это означало, что ее вывели из себя.— Что ты имеешь в виду? — как ни в чем не бывало спросила Жасмин. Она придерживалась правила: никогда не начинай оправдываться и извиняться, пока точно не узнаешь, какую именно ложь тебе ставят в вину.— Николь — твоя старая школьная подруга. И у тебя когда-то была связь с Северином. Поэтому ты и поехала в Пеерхаген, руководствуясь исключительно личными побуждениями. Ты с самого начала притворялась.— С самого начала, — возразила Жасмин, — я хотела взять отпуск, чтобы решить свои личные дела. Это ты сделала из этого поручение для меня.— Ты ведь ни разу не обмолвилась, что хочешь уладить какие-то свои проблемы.— А разве я должна докладывать о том, чем я занимаюсь в отпуске?Наступила пауза. Глория молчала.— Нет, золотце, ты не обязана говорить, чем занимаешься в отпуске. Но если сугубо личные интересы пересекаются с интересами агентства и при этом за его же счет решаются личные дела сотрудника, то он обязан отчитаться перед шефом.— Тем не менее, — возразила Жасмин, — я еще не выставила тебе счет.— Разве для получения нужной тебе информации и решения своих дел ты не воспользовалась результатами расследования Рольфа и методами фирмы?— Конечно, нет, — сказала Жасмин. — Никаких дополнительных сведений. Вам что-то известно о Тиллере?— Ты об этом узнаешь, как только снова вернешься на работу в Берлин.Жасмин растерялась, чувствуя, как к горлу подступил ком.— Ты меня отстраняешь от дела?— После того как Фальк Розеншток раскусил нас, а вернее, тебя, нам больше ничего не остается, золотце.— Что же он тебе рассказал?— Он знал, что ты приехала в Пеерхаген по поручению агентства.Жасмин понимала, что допустила серьезную ошибку: ей следовало спрятать куда-нибудь подальше свой мобильник. И она не могла упрекнуть Глорию в том, что та ошибочно предположила, кто автор анонимного письма. Кроме того, разоблачающее сообщение, что заказчик найден, не должно было попасться на глаза Фальку.— Но, — пыталась поправить положение Жасмин, — как я вижу, Фальк Розеншток очень даже мог быть тем, кто освободил бы Северина от Николь: он как раз по уши влюблен в нее. И если он считает мое поведение неприемлемым, то ему это только на руку. Он не из тех, кто обращается к прессе с целью донести на кого-то.— Мы это можем спокойно обсудить, когда ты снова будешь в Берлине.— Но…— Золотце, никаких «но». Завтра я хочу видеть тебя в своем кабинете.— Глория, мне очень жаль, но я должна довести это дело до конца. К тому же у меня еще есть почти две недели отпуска.— Нет, Жасмин. Я имею право вызвать тебя из отпуска, если для фирмы это жизненно необходимо. А ты нам просто срочно нужна. Ты помнишь того мужчину в Гамбурге, которого нужно было соблазнить, чтобы у его супруги появилась причина устроить скандал и развестись? К сожалению, ни Рольф, ни Ванесса не заметили, что он гей. Когда появилась наша Джульетта, то он сразу понял, в чем дело. Этот мужчина в открытую заявил жене, что она заказала девушку для его соблазнения, чтобы потом сыграть роль обманутой жены. Теперь наша клиентка просто вне себя от злости. А мы не можем допустить, чтобы заказчик был недоволен.— Но доказать гомосексуальность мужа можно только внутри семьи, — заметила Жасмин. — В крайнем случае с помощью нашего Ромео-гомосексуалиста. Тогда у нашей клиентки повод развестись уже в кармане и ей остается только пролить как можно больше слез, чтобы при бракоразводном процессе получить максимальную сумму.— Жасмин, вот именно поэтому ты нам и нужна. Ванесса все испортила. Ты должна поехать в Гамбург и поговорить с заказчицей.— Глория, но я сейчас не могу. При всем своем желании не могу. Пожалуйста, попытайся понять меня. Я всю жизнь любила Северина. Ты хочешь разрушить мое счастье?Глория засмеялась. Ее смех звучал почти издевательски.— Дитя мое! Мы ведь обе прекрасно знаем, что такое большая любовь. Уже послезавтра на горизонте появится другое счастье и любовь всей жизни окажется ошибкой. О Боже! Жасмин, неужели ты забыла, что это наша ежедневная работа!— Если Северин и есть ошибка моей жизни, — настаивала Жасмин, — то я должна понять это сама. По-другому я не могу.— Даже если ты рискуешь всем: своей работой, друзьями?— Ты хочешь поставить меня перед таким выбором? А нельзя ли обойтись без давления?— Возможно, когда-нибудь тебе и придется взять на себя обязанности управления делами, золотце. Но пока я твоя начальница. А ты обманула мое доверие самым непростительным образом. Никогда не думала, что именно ты способна на подобную глупость. Большая любовь! Не смеши меня! Я считала, что ты уже переросла это. И вот, пожалуйста. Тогда, будь добра, приготовься ответить за свои огрехи. У тебя есть выбор: или ты завтра приезжаешь в Берлин, или можешь считать, что ты уволена. ГЛАВА 13 Не прошло и трех секунд, как снова зазвонил телефон. Это была Лаура.— Я бы хотела вам кое-что рассказать, — не здороваясь, сказала она.— Что же?— Только не по телефону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109