Газеты пишут о нем разное.– Все понятно. Левак! – Шелли в отчаянии зарылась лицом в ладони.– А что нам еще остается делать? Французское правительство лишило коренное население острова его законных прав. Сюда хлынули французы – видите ли, Париж предлагает им двойные пенсии, лишь бы они селились здесь, надеясь тем самым увеличить белое население. Но народная власть поднимает голову! – с неподдельным воодушевлением воскликнула Коко. – Более того, весь персонал отеля – члены Фронта освобождения!– Ш-ш-ш! – шикнул на нее Кит. Все как один навострили уши. Совсем рядом, за дверью, переговаривались мужские голоса.– Это Гаспар! – испугалась Коко. – Спрячьте меня. – Шелли решительно загородила ей путь в ванную.– Но мы превратимся в твоих сообщников! Нас обвинят в пособничестве мятежникам. «Весьма сожалею, но я не могу подозвать к двери Коко, поскольку в данный момент она готовится взорвать к чертовой матери весь мир».– Послушай, Шелли, тебе еще требуется донор для пересадки костного мозга? – спросил Кит, запихивая под кровать разбросанные Матильдой вещи. – Неудивительно, что тогда, на концерте, у тебя от страха отшибло мозги.Шелли сделала вид, будто его слова ее нисколько не задели.– Пойми, жизнь – это вам не сплошная раздача призов. Иногда, чтобы чего-то в ней достичь, приходится поработать кулаками.– Я не могу лгать. В отличие от тебя.– О, старая как мир проблема – пойти ли на маленькую пакость, чтобы в результате получить большое благо, – язвительно прошептал Кит. – Я, например, устроил целое представление, чтобы слинять из Англии, прихватив с собой Матти. Умоляю тебя, Шелли. – И он обнял ее за плечи. – Я не вынесу, если потеряю ее.В следующее мгновение раздался настойчивый стук в дверь, и все как один подскочили. Коко схватила с кровати сонную девочку и испарилась вместе с ней в ванную. Ките мольбой во взгляде посмотрел на Шелли.Шелли с самого начала поняла, что ее замужество окажется не из легких, но чтобы ему сопутствовали еще и государственные перевороты, циклоны, фальшивые паспорта, прячущиеся в ванной мятежники и съехавшие с катушек бывшие жены… Ей довелось побывать в дорожных катастрофах, куда менее опасных для жизни, чем это так называемое замужество. Перед мысленным взором возникла картинка: она в мешковатой тюремной форме. Ладно, по крайней мере полосы там вертикальные, что зрительно делает фи гуру более стройной.Шелли с видом мученицы протянула Киту свой банный халат и ночнушку.– Знаешь, Кинкейд, мне, как твоей жене, полагаются боевые деньги.Кит вновь надел ей на палец обручальное кольцо, сорвал с себя одежду, обвязался вокруг талии полотенцем, взъерошил волосы и, как раз в тот самый момент, когда Шелли в томной позе разлеглась на подушках, открыл Гаспару дверь. Внутрь тотчас ворвался порыв ветра, принеся с собой запах плесени и хлюпающих ботинок. Лицо их обладателя, казалось, было высечено из мокрого гранита.– Вы знаете, зачем я здесь? – прогремел комиссар полиции. В эту минуту ему ничего не стоило пройти кастинг на роль горгульи.– Зачем? – ответил вопросом на вопрос Кит и улегся в постель. – Наверное, затем, чтобы доказать нам, что у экзистенциализма нет будущего.Казалось, даже воздух в комнате вот-вот взорвется. Кит театрально обнял свою половину.– Террористы пронесли взрывчатку на корабль и украли субмарину. – Гаспар циклопом высился над их кроватью, с его плаща на Шелли и Кита скатывались холодные капли. Полицейский наклонился еще ниже, почти к самым их лицам. – Я все равно найду тех, кто это сделал, даже если мне придется срубить все до последнего деревья в здешних джунглях. Это в их честь партизанская война именуется герильей, потому что все мятежники – гориллы, – заявил высокомерно Гаспар, обдав их запахом чеснока.– Мне казалось, что вы, французы, обожаете революции. Или вы уже забыли, как бросались булыжниками в 1789 году? А в 1968-м? – игриво спросил Кит.Лицо Гаспара окаменело, словно его хватил столбняк.– Свобода слова, как и прочие вещи, которые даются даром, как правило, того не стоят – особенно если вам нечего сказать. А вам точно сказать нечего. Поэтому закройте-ка рот! – рявкнул Гаспар и вмазал Киту по лицу.– Если такова свобода слова в вашем понимании, то я лучше перееду в Алжир, – издевательским тоном произнес тот, потирая челюсть.Гаспар воззрился на молодоженов словно натуралист, надменно изучающий повадки неинтересного ему биологического вида.– Ваш режиссер сказала мне, что вы разводитесь, – недоверчиво произнес он.Кит запустил руку под простыню и нежно похлопал Шелли по попке.– Надо быть дураком, чтобы отказаться оттакой киски. – Шелли, которая все это время изображала участницу конкурса «Самая очаровательная улыбка», больно ущипнула «муженька» за руку.Кит негромко ойкнул и поспешил изобразить кашель. Гаспар рыскал по номеру, как ищейка. Шелли отметила про себя, что слева под мышкой у него кобура.– Вы что-нибудь видели? Слышали? Вам попадалась Коко? – Гаспар нервно побарабанил пальцами по телевизору, стреляя глазами во все стороны. – Тигрица – любовница Гастона Флока. Он использовал ее в качестве орудия шантажа. Знаете, как у нас называют креола, у которого нет подружки? Бездомный. Теперь нам известно, что он использовал и ее пляжный домик – там у них хранилось оружие. Вот почему мы хотим ее снова арестовать. Когда мы ловили ее дружков, люди видели, как она побежала к отелю.Шелли бросила на Кита робкий взгляд. В уголке его рта дрогнул мускул, но он поспешил взять себя в руки.– Пока что, приятель, я слышал только одни звуки – сладострастные стоны моей женушки. А если что и видел, то только ее соблазнительные сисечки, – развязно отвечал Кит, проводя рукой по телу Шелли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95