А если я не скажу им об этом сразу… Я капризничала, и мысли мои были безответственны. Но почему бы не отложить новости всего на несколько дней, пока я сама не свыкнусь с этой мыслью? В конце концов, это всего лишь маленькая недосказанность. А маленькая недосказанность, дурачила я себя, – это как нотный ключ на листе морали, поставленный не в том месте. Правда ведь?
Я заставила Анушку пообещать, что она не скажет о выкидыше ни Джулиану, ни Заку. По крайней мере, сейчас. Ну, пока не представится подходящая возможность. Дайте мне любую возможность, и я скажу, чем она мне не подходит. Прочитав мое резюме, дьявол обнаружит, что я могу проводить семинары по теме, как избежать подходящей возможности. Но Анушка не хотела ничего слышать.
– Послушай, куколка. Я уже давно поняла: никому нельзя повторять то, что ты мне сообщаешь. И я никогда этого больше не сделаю. Ну, если не наступит ледниковый период.
– Спасибо.
Однако, если бы у меня был психологический барометр, я была бы лучше подготовлена к тому, чего следовало ожидать.
В общем, метеосводка такова: наступает ледниковый период.
37
Смешно? Я чуть не умерла
Изобретение тампона сыграло наиважнейшую роль в деле освобождения женщин. Очевидная вещь – это то, что тампон неочевиден. Женщина ничем не связана, разве что одной тоненькой веревочкой. Но о многофункциональности тампона я узнала, только когда неделю спустя на рассвете Анушка постучалась в парадную дверь дома Закери.
Какая мелочь беспокоит ее на этот раз? Наверное, царапина на накрашенном ногте.
– Что? – зевнула я, натягивая на плечи кожаную куртку Зака. – Объявили тревогу?
Она судорожно глотала воздух.
– Помнишь, я тебе говорила, что, если я не засыпаю первой, Дариус начинает страшно храпеть? Поэтому я вынуждена брыкаться, и биться, и кричать, что просто убью его когда-нибудь?.. Так вот, я его убила.
– Что? – Я втащила ее в дом.
– Он храпел. И я не могла уснуть. И… В общем, я затолкала ему в ноздри два тампона. Понимаешь, чтобы он дышал ртом? Но когда я проснулась час назад, он… он… ну, он вообще не дышал!
– Ты уверена?
Она глотнула виски прямо из бутылки, которую сжимала обеими руками.
– Я не хотела его убивать. Вообще-то, куколка, последнее время мы довольно мило общались. Я умею очаровывать голубых. Все дело в том, что я так много говорила о его убийстве – теперь никто не поверит в несчастный случай!
Я вытаращилась на нее.
– Где он?
– Я оставила его на кровати.
– Давай вызовем «скорую помощь» на твой адрес. Трясущимися пальцами я набрала 999. Что нужно было сказать? Душитель из Бостона, потрошитель из Йоркшира. Тампонистка из Челси? Токсичные соплевыделения?.. Почему-то это звучало не так угрожающе. Предоставив медработникам минимальное количество наиболее правдоподобных сведений, я соскребла Анушку с пола.
– Не волнуйся, Вивиан за пару заседаний сделает все, чтобы тебе смягчили наказание, привлечет кого надо и не надо. – Я засунула ноги в джинсы и повела Анушку к двери.
– Мы заберем Вивиан у ее дома, это почти по пути, а потом поедем к тебе, чтобы встретить «скорую помощь».
– Нет! – Анушка еле волочила ноги. – Только не моя совершенная сестра! С ее совершенным замужеством! – Она отхлебнула еще виски.
– Я, конечно, польщена, что ты предпочла мою компанию, а не, скажем, психиатра, но сейчас нужна тяжелая артиллерия. – Я уверила ее в том, что бывают такие случаи, когда адвокат в семье – как раз то, что надо.
…И как жаль, что в моей семье сейчас не было адвоката.
* * *
Когда мы приехали в Лэдбрук-Гроув, творившийся там хаос напоминал Вторую мировую войну, без шуток. Обычно вылизанный домик выглядел так, словно через него пронеслось стадо диких антилоп гну. Мебель перевернута, дети визжат, телефоны сорваны со стен, а Вивиан вертит лежащего на полу Саймона.
Скрип кожаных штанов возвестил о приближении Селестии, вегетарианки «свободного падения». Тревожно оглядевшись вокруг, я увидела, что она восседает на крае дивана.
– Что за?..
– Оказывается, – пронзительно вопила всклокоченная Вивиан, – она пришла на консультацию в связи с булимией, а на этой консультации Саймон сказал ей, что обнаружил новую мультиоргазмическую эрогенную зону между влагалищем и шейкой матки.
– ПФЭ, – уточнила Селестия, – передняя форникальная эрогенная зона.
– Как и следовало ожидать, она хотела выяснить, правду ли говорит Саймон. К несчастью для нее, моя правовая конференция в Манчестере закончилась раньше, и я успела на последний поезд. Когда я вернулась домой, она лежала в моей кровати.
На Саймоне был явно не подходящий для дома наряд, словно он собрался на концерт воссоединившейся «Аббы». Предложив своей жене снова войти в контакт со своей «внутренней матерью-землей», он совершил ошибку. Внутренняя мать-земля Вивиан временно задружилась с внутренней ведьмой-мегерой, и обе они, казалось, были определенно настроены крепко поддать Саймону, выставив его ублюдком и ханжой.
– Сладкая моя, тыквочка, маленькая свинка! Пожалуйста! Не при детях…
– Не при детях?! Да тебе-то что до детей? – Вивиан носилась по комнате, тыча ему в грудь пальцем с обручальным кольцом. – Ты распускаешь руки даже с прислугой. Няни и горничные требуют компенсации за твои вечные домогательства.
– Ну, – он поспешно отстранялся от нее, – если бы ты за собой следила и не распустила себя до такой степени, мне не пришлось бы искать сексуальных удовольствий на стороне!
– Не распустила себя? А как ты думаешь, почему у меня такие бедра? Потому что я вынашивала твое потомство!
– Мое потомство не требовало от тебя сжирать по три упаковки мороженого за раз, причем трижды в день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98