— невинно пробормотала Линда. — Ну разве он не прелесть?На долю секунды Хоуп вообразила, что Линда имеет в виду Алекса, и густо покраснела, поняв ошибку.Пальцы Алекса бережно приподняли волосы Хоуп, лаская ей затылок под полями шляпки.— А мне кажется, ты ничуть не замерзла. — От его прикосновения по телу пробегала дрожь — такая же, как в ту ночь… — Джейк, похоже, потерял голову — он от тебя не отходит.— Да, мы с ним просто сиамские близнецы, — фыркнула Хоуп. — Побойся Бога, Алекс, он же еще ребенок. Полагаю, ты уверен, что я еще и малолетних совращаю. — Как же ей надоело, что он с такой готовностью превратно истолковывает любой ее поступок!— Ну, по возрасту он все же подходит тебе больше, чем я. — Не может быть, чтобы ей послышалось раздражение у него в голосе! Чтобы Алекс ревновал из-за Джейка? Чушь какая-то!Младенец тихо загулькал и обратил на Хоуп доверчивый взгляд еще туманных глазенок. Ни одна женщина не устоит перед таким чудом, и Хоуп не была исключением. «Наверное, когда-нибудь я стану старой девой с целой армией кошек», — тоскливо подумала она.— Ну разве он не прелесть? — снова повторила Линда, щекоча пальцем подбородок своего племянника.— Возьми его, если хочешь.— А можно?Одной проблемой меньше! Нет, сейчас Хоуп была явно не в том состоянии, чтобы держать малыша на коленях. Кажется, все это называется классическими симптомами шока: дрожь, холодный пот и полное отсутствие каких-либо мыслей в голове. Впрочем, оставалась еще одна проблема — эта была покрупнее, и от нее так просто не избавишься. Нападение — лучший способ защиты.— Что ты тут делаешь?— Меня позвали в крестные отцы.— Ты отлично знаешь, о чем я. Кстати, почему на тебе зеленые носки? — Хоуп поняла, что не может дольше притворяться равнодушной к такому вопиющему нарушению этикета. Ядовито-зеленые полоски, выглядывающие из-под брюк Алекса, так и притягивали взгляд.— Разве я не говорил тебе? Я дальтоник. Ну а с тобой что такое? Почему ты так панически боишься детей?— Что? А, ну, наверное, потому, что они такие непредсказуемые. Я боюсь их уронить — в детстве я была такой неуклюжей! — Она поморщилась, припоминая свои тощие, как палочки, ноги и костлявые руки. — Нечего прикрываться младенцами, лучше ответь, откуда ты взялся.— Дафну ты ни разу не уронила.— Кто такая Дафна? — поинтересовалась Линда, бесцеремонно подслушивавшая с другой стороны.Хоуп нахмурилась, но Линда не заметила — или сделала вид, что не заметила.— Осиротевшая овечка, за которой надо было ухаживать, — раздраженно пояснила Хоуп. К ним подошла Анна, чтобы забрать сына.— Священник готов, — сообщила она. Во время церемонии малыши вели себя безупречно. Хоуп отвечала на вопросы викария, как было положено, и прислушивалась к глубокому баритону, звучавшему рядом. Ей казалось, что ее поджаривают на медленном огне. В душе бушевала буря. Алекс принадлежит теперь другой женщине, и ей надо во что бы то ни стало подавить непреодолимое влечение, которое она с самой первой встречи испытывает к нему! Во что бы то ни стало!— Священник с женой поедут вместе с мамой и папой. Алекс сказал, что подвезет тебя.— Что?! Ни за что на свете! — И плевать, что все на нее смотрят — в конце концов, всякому терпению приходит конец! — Ему наверняка хочется остаться наедине с женой. Кстати, а где Ребекка? Надо бы подойти к ней и поздороваться.— С женой?! — Анна изумленно обернулась к Алексу, но он был, как всегда, невозмутим.— Успокойся, Анна. Мне хочется пройтись пешком — до дома всего полмили.— Пешком?!— Бога ради, что ты все за мной повторяешь, как попугай?— Я тоже это заметил. — Адам подошел к Хоуп сзади и обнял ее за плечи. — Оставь девочку в покое, Анна. После межконтинентального перелета любой врач предпишет прогулки на свежем воздухе.Прохладный воздух действительно помог Хоуп обрести некоторую ясность мысли, и кое-что ей стало понятно. Нравится ей это или нет, но она любит Алекса Мэтьюсона и, похоже, будет любить всегда.Хоуп потопала ногами на пороге, стараясь избавиться от приставшего к каблуку сухого листика. Из дома доносился ровный гул веселых голосов — кажется, еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой одинокой.— Не звони. Двери на террасу оставили открытыми.Она едва сдержала крик, узнав Алекса в шагнувшей из тени фигуре.— Ты прятался, — упрекнула она его.— Я ждал, — он посмотрел на нее, и у нее подкосились ноги, — ждал тебя. — Ей пришлось напрячь слух, чтобы разобрать его тихий голос.— Как мило. — Ей, кажется, удается говорить с ним как с посторонним.— Нет, Хоуп, я вовсе не милый светский человек.«Ты сам это сказал», — с горечью подумала она. Похоже, он и дальше собирается усложнять их отношения.— Пойдем лучше в дом, я замерзла. — Проходя по окаймлявшей дом террасе, Хоуп не слышала, а скорее чувствовала шаги Алекса позади себя.С террасы они прошли в столовую. В центре комнаты стоял длинный стол, накрытый белоснежной скатертью и уставленный соблазнительно пахнущими закусками. За кованой решеткой камина потрескивали березовые поленья, а высокая елка была сплошь завешана старомодной мишурой и засахаренными фруктами. Алекс плотно затворил дверь.— Хорошо, что Анна решила ничего не менять, — пробормотала Хоуп, с восхищением рассматривая игрушки. — Вышло прелестно, верно? А стол! Слюнки текут, как на все это посмотришь, — беззаботным тоном солгала она.— Что? — рассеянно переспросил Алекс, видимо совсем не слушавший ее.Хоуп готова была заскрежетать зубами.— Я просто пытаюсь… Ладно, какая разница… — Плечи у нее бессильно поникли. — Тебе лучше вернуться к Ребекке.— Ребекки тут нет.Хоуп изумленно уставилась на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43