Коул ненавидел своего отца с того момента, как помнил себя, – за то, как он обращался с матерью. Он не считался с ней, унижал ее, частенько бил. И, несмотря на все это, мать продолжала его любить.
Коул покачал головой и втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Он никогда этого не понимал. Женщинам не нужна искренняя любовь. Им нужно побольше требовать от мужчин и поменьше их любить.
Он посмотрел на Эви. Она дремала на своем сиденье, уронив голову на грудь и приоткрыв рот. Похоже, ей не грозит влюбиться в него. После того как они покинули Грэйсленд, веселые искорки уже не прыгали у нее в глазах. Коул сказал себе, что был бы рад, если бы отношения между ними сохранились в официальных рамках на время всей поездки.
И тут он увидел подростка. Мальчишка стоял на обочине и голосовал. Бесформенная куртка скрывала очертания тела, на плече болтался рюкзак. Похоже, было, что он уже насквозь промок.
Коул чертыхнулся. Ему совсем не хотелось останавливаться, не хотелось видеть этого перепачканного с головы до ног мальчишку в машине и еще меньше хотелось, чтобы его видела Эви.
«А почему бы и нет?» – насмешливо подумал он. Ведь он миллион раз говорил себе, что женщина должна увидеть худшие стороны мужчины, прежде чем увлекаться им. Пускай Эви его увидит.
Эви подняла голову, мельком взглянув на ливень.
– Почему мы тормозим?
Коул кивком головы указал назад за плечо. Под колесами зашуршал гравий. Коул остановил машину под эстакадой. Шум дождя исчез, и внезапно в машине стало тихо. Коул посмотрел через забрызганное заднее стекло. Мальчишка трусцой припустил к машине.
– Ой, нет! – воскликнула Эви.
– Его надо подвезти.
– Я не подбираю тех, кто голосует на дорогах.
– Здесь поблизости нет никаких тюрем и вообще ничего подозрительного, – пробормотал Коул.
– Это не имеет значения. Никакая путешествующая в одиночку женщина не станет подбирать голосующих на дорогах, если она не совсем сошла с ума, – возразила Эви.
– Вы путешествуете не в одиночестве.
– Но если бы я была одна…
– Его надо подвезти.
– Коул, мне не хотелось, бы давить на вас авторитетом, но в этой поездке командую я, и я не хочу его подбирать.
– Ладно.
Эви откинулась на спинку кресла.
– Его подберу я. – Коул нажал кнопку на панели управления и открыл заднюю дверь.
Вместе с насквозь мокрой фигуркой в машину проник шум скоростного шоссе, дождя и ветра. Эви опустила щиток, с ужасом рассматривая в зеркале их нового пассажира.
Подросток стащил капюшон с головы. Его длинные волосы, забранные в хвост, давно пора было вымыть. На щеках едва начинал пробиваться пушок. На вид ему было никак не больше пятнадцати.
– Привет.
– Привет, – ответил Коул.
– Вы куда?
– А куда тебе надо?
Мальчишка посмотрел на Эви, неодобрительно поджавшую губы, потом снова на Коула.
– Все равно.
Коул повернулся и завел двигатель.
– Ну, если все равно, тогда давай с нами. Сент-Луис тебя устроит?
– Вполне.
– Подожди минуту. – Эви тронула Коула за руку, потом обернулась назад. – Твои родители знают, где ты? – требовательно спросила она у подростка.
Глаза мальчишки от удивления полезли на лоб.
– Я серьезно спрашиваю.
– Скучать по мне они не будут, – с явным отвращением ответил он.
– Как ты можешь так говорить?
– Знаю, вот и говорю, – вспыхнул мальчишка.
– Сколько тебе лет?
– Достаточно.
– Ну что, все? – произнес Коул, желая положить конец этому допросу.
– Нет, не все.
Коул вывел машину на шоссе.
На протяжении следующих десяти миль Эви бормотала проклятия сквозь зубы – что-то насчет ослиного упрямства и наивности. У первого же знака, разрешающего остановку, она не выдержала.
– Остановитесь здесь.
Коул ничего не ответил. Знак приближался. Эви набрала побольше воздуха в грудь, приготовившись устроить скандал. Коул включил сигнал поворота.
– Пора бы заправиться, – объявил он, не обращаясь ни к кому конкретно.
Они подъехали к заправочной станции, при которой был небольшой магазинчик. Эви распахнула дверь прежде, чем машина окончательно остановилась.
– Коул, мне нужно с вами поговорить. – Коул дернул за рычаг. Капот открылся. Коул толкнул дверь и обошел машину спереди.
Эви ждала его, скрестив руки и в нетерпении притопывая ногой.
– Я не хочу, чтобы он ехал с нами, – решительно заявила она.
– Поздно.
– Я ему не доверяю.
– Почему? Потому, что он грязный? Или потому, что он молод?
– Потому, что он врет.
Коул отыскал защелку и поднял крышку капота, отгородив таким образом их от посторонних глаз.
– А что такого он сказал?
Эви возмущенно взмахнула рукой.
– Вы сами слышали. Он сказал, что родители не будут по нему скучать. Если это – не отъявленная ложь…
Лицо Коула потемнело.
– Это вполне может быть правдой. – Пустота в его глазах была пугающей.
Эви поежилась. Опасения, терзавшие ее с тех пор, как они выехали из Грэйсленда, ожили с новой силой: она его не понимала. Если говорить честно, она знала Коула не лучше, чем этого подобранного на обочине подростка. Но, к лучшему или к худшему, а им приходилось находиться рядом, совсем близко. И они едва не сблизились еще больше – там, в комнате мотеля.
Она решила настоять на своем.
– Мне это не нравится.
– Ну, давайте, вы будете вести машину, а я сяду на место пассажира и буду следить за каждым его движением, – нашел выход из положения Коул. – Это вас устроит?
Эви почувствовала, что закипает от его насмешливого тона.
– Осторожность не повредит. Он может быть наркоманом.
– Он не наркоман. – Коул обошел Эви и протер форсунку бумажной салфеткой. – Я сменю масло.
– Не увиливайте от темы.
– У нас есть машина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58