И мужчина, о котором она спрашивала… Он был в… Канзасе? В Айове? В каком-то из внутренних штатов.
Фиона покачала головой. Все непонятнее и непонятнее. Наверно, она съела слишком много острого перед передачей. А возможно, перемены в личной жизни повлияли на ее проницательность.
Фиона со вздохом положила кристалл. Надо позвонить в «Вечерний Остин» и настоять на еще одном выходе в эфир. Фиону охватило странное чувство, что эта женщина, Эви, и ее безымянный мужчина движутся навстречу неприятностям. Причем крупным неприятностям. Из тех, которые разлучают людей.
Или соединяют их на всю оставшуюся жизнь.
– Вот идиот! У него же никакой логики. Что хорошего выйдет из повышения тарифов в торговле с Канадой? Канада – дружественная страна!
На следующее утро, когда они покинули Уичито, за руль села Эви. Эта возмущенная реплика относилась к болтовне диск-жокея. Эви осмотрелась, чтобы проверить, вписывается ли она в транспортный поток.
– Может, лучше включить музыкальную передачу? – предложил Коул.
– Пускай болтает. Хоть какой-то собеседник.
– Как ты можешь разговаривать с радиоприемником?
– Если бы кто-то – не будем уточнять, кто именно, – был, хоть немного поразговорчивее, мне бы не пришлось разговаривать с радиоприемником.
– Давайте не будем.
– Тарифы на канадские товары тормозят развитие производства. Что ты об этом думаешь?
Коул думал, что отношения между ними и так достаточно напряженные, чтобы приплетать сюда еще и Канаду. Он достал с заднего сиденья папку с картами и принялся их перебирать, раскладывая в алфавитном порядке. Потом он принялся за коробку с кассетами.
– Прекрати, – резко сказала Эви.
– Ты же не сможешь одновременно следить за дорогой и искать нужную кассету.
– Они лежат по порядку.
– Пол Саймон после «Ю-2»? «Джипси» рядом с «Севильским цирюльником»?
– А я люблю разнообразие.
– Это же минутное дело.
– Дай мне Гершвина.
– Только не Гершвин, – пробурчал Коул. Эви повелительно протянула руку.
– Если ты не хочешь слушать о политике…
– Гершвина мы слушали уже два раза. – Эви покопалась в кассетах, выбрала другую и вставила ее в магнитофон. Салон заполнили звуки «Обходчика из Уичито».
– Прекрасно. – Тихонько подпевая, Эви снова сосредоточилась на управлении автомобилем.
Дорога внезапно сузилась до двухполосной. Эви посмотрела на промелькнувший дорожный указатель.
– Додж-Сити! – Эви наклонилась, вцепившись в руль.
– Что случилось?
– Но это не дорога в Техас! Мы едем не туда!
– Ты свернула на эту дорогу сразу же, как мы выехали из Уичито.
– Но я хотела поехать на юг, через Оклахому до Форт-Уэрта.
– Мне ты ничего не сказала, – с упреком произнес он.
Она и так за последнее время наговорила ему много такого, чего говорить не стоило.
– Черт! – Эви потянулась за картой. Коул подал нужную.
– И как ты теперь хочешь ехать?
Эви нахмурилась, словно дорога могла стать шире, если повнимательней к ней присмотреться.
– Это не главная автострада.
– А ты это только заметила? Она же уже миль тридцать двухполосная. – Коул не смог скрыть иронии в голосе.
– Я думала, что мы въезжаем в Оклахому. Это примерно на сто миль южнее Уичито. А сейчас мы…
– На сотню миль западнее.
– Но я сюда не собиралась, – жалобно протянула Эви.
– По-твоему, я сюда собирался?
– Коул, не заводись.
– Я тебя ни в чем не обвиняю.
– Лучше подскажи, как вернуться обратно на шоссе И-35.
– Теперь уже поздно. Но, с другой стороны, мы ведь едем не в какое-то конкретное место, и Додж-Сити подходит нам ничуть не меньше любого другого городка.
– Прекрасно.
– Ну, вот и отлично.
– Дай мне карту. – Эви разложила карту Канзаса поверх руля.
Просматривая карту, она отклонилась влево. Раздался сигнал встречной машины. Эви высказалась в адрес водителя – и довольно крепко.
– А где Оклахома?
– К югу отсюда, – подсказал Коул.
– Я карту спрашиваю.
Коул протянул ей карту Оклахомы.
Эви пристроила карты так, чтобы они соприкасались краями, и принялась обдумывать дальнейший маршрут.
– Из Додж-Сити мы можем отправиться в Либерал, а потом дальше на юг, в Гаймон. Когда мы доберемся до Техаса, то направимся прямо на юг, в… Где Техас?
– К югу…
Хмурый взгляд Эви заставил Коула замолчать на полуслове. Он подал ей карту. Эта оказалась развернутой прямо на ветровом стекле, потому что на руле места уже не было.
– Как ты думаешь, не закопалась ли ты в бумагах? – поинтересовался Коул.
Техас был слишком велик и не поместился на одной карте. Эви попыталась уложить карты рядом. Оклахома соскользнула ей на колени, а Канзас свернулся. Эви возмущенно фыркнула и вернула карты Коулу.
– Мы найдем Амарилло, когда доберемся до него, – заключила она.
– Если доберемся, – со вздохом уточнил Коул.
– А твой сарказм у меня уже в печенках сидит.
– Извини.
Эви захотелось успокоиться. Она выключила радио.
– Где мои кассеты?
– Подожди, давай я сам угадаю. Джордж Стрэйт, «Утро в Амарилло».
– А чем тебя не устраивает Стрэйт?
– У нас получается исключительно музыкальное путешествие. «Прогулки по Мемфису», «Грэйсленд», «Канзас-Сити». Когда мы доберемся до Калифорнии, будет играть «Знаете ли вы дорогу в Сан-Хосе?» и «Я оставил сердце в Сан-Франциско».
– Ты еще забыл «Я люблю Лос-Анджелес» Рэнди Ньюмена.
– По-моему, этой записи у тебя нет. – Коул поддразнивал ее, сохраняя при этом совершенно серьезное лицо. Эви метнула на него разъяренный взгляд.
– Сперва нам придется пересечь «Высокие Скалистые горы». И «Путь через Скалистые горы».
Коул застонал.
– Я думаю, что сумею подобрать музыкальное сопровождение для всех возможных изменений в маршруте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58