Тогда уж точно со счетов надо списывать!»
— Минутку, — попросил загорелый и, повернувшись к паре, что-то тихо стал объяснять.
Подслушивать чужие разговоры Борис был не мастак, а потому принялся лениво наблюдать за уличной жизнью, размышляя попутно, как проведет сегодняшний вечер. Скорее всего, как и другие: купит пару бутылок пива и развалится в кресле перед телевизором. В лености ума и тела есть своя прелесть.
— Хорошо, мы согласны! — Парень открыл дверцу, и вся троица пристроилась сзади.
— Какая хорошая собачка! — восхитилась девушка. Голос ласковый, мелодичный, с тягучими южными интонациями. — Любит в машине кататься?
— Да. — Борис вырулил с Барышихи на Пятницкое шоссе.
Сейчас — прямиком в Солнечногорск, а потом — домой. Текущий день они и так словили. Всех денег не заработать, всех баб не поиметь, как убеждал когда-то бывший друг, но сам стремился к этой цели рьяно. «Черт, не к добру что-то Сашка вспомнился!» Давно вычеркнул его Борис из памяти, забыл и о существовании такого — не то чтоб идиотские прибаутки цитировал. Зла на прежнего партнера не держал, анафеме не предавал. Не человечье это дело — ближнего судить. Каждый живет по своим законам и платит за них свою цену. «Каждый дрочит, как он хочет!» — любил говаривать все тот же Сашка. «Тьфу ты, — разозлился вдруг не на шутку Глебов, — дался же этот хмырь! — И приказал себе: — Подумай лучше, что академику подарить. Завтра на день рождения зван». Переключка оказалась удачной и вытеснила никчемные мысли полностью. Дружба с Сергеем дорогого стоила: за ней — не только тридцать лет знакомства, но и железная уверенность друг в друге. Здесь присутствовали все три «не»: не предаст, не бросит в беде, не позавидует. С Серегой можно было просто молчать, но в этом молчании один легко прочитывал проблему другого, понимая ее и принимая как свою.
Серая дорога тянулась узкой лентой через лес. Встречных машин поубавилось, воздух был чистым и свежим. Красота! Надо бы дать себе небольшой роздых, взять Черныша и выехать на природу. Расстелить на сухой желтеющей траве скатерть, выложить крупные мясистые помидоры, зелень, оковалок ветчины или кусман белого сыра, поставить бутылку хорошего вина и…
— Останови машину! — шепнули в ухо.
— Что? — не понял водитель, пребывая в радужных мечтах.
— Тачку останови, козел! — Фамильярный злобный голос ничем не напоминал тот спокойный и корректный, который попросил отвезти в Солнечногорск.
— Не понял?
В затылок уперлось что-то холодное и твердое.
— Не создавай проблем, дядя! И если хочешь остаться цел, забирай свою шелудивую вонючку и выкатывайся из машины.
— Вы ведь любите свою собачку, правда? — пропел южный говорок. — Вы же не хотите, чтобы песик испортил своей кровью салон?
«Его кровью я уже пачкал салон», — чуть не сказал Борис, но сдержался. Неизвестно, что у этих ублюдков на уме.
— Что вы хотите? — сдержанно спросил он, стараясь голосом не выдать страх за Черныша.
— От тебя — ничего, придурок! Выметайся к гребаной матери!
— Вы не проедете и километра, впереди — пост ГАИ.
— Ястреб не любит, когда оставляют следы, — лениво процедил старший.
— Трахал я твоего Ястреба в жопу! — разозлился парень. — О мокрухе не договаривались! И не собираюсь из-за этого козла долбаного на нарах гнить!
Борис лихорадочно искал решение, послушно опустив руки. Что делать? Дернуться к бардачку, где припрятан газовый пистолет? Убьют на полпути, а Черныш, даже если останется жив, пропадет в лесу или машина собьет на дороге. Попытаться уговорить, чтобы отпустили? Смешно и даже не наивно — полный маразм. Звать на помощь? Кого? Он прижал вспотевшую ладонь к бедру. И ощутил под рукой небольшой продолговатый предмет в кармане пиджака.
— Может, возьмете деньги? Отдам всю выручку, — отвлекая внимание, неуверенно предложил он.
Троица дружно рассмеялась.
— А ты с юмором! — похвалил старшой. — Жалко — лох. Ну, да не один такой. Хрен с тобой! Забирай своего пуделя и двигай. Но запомни, — он чуть наклонился вперед, оставаясь за спиной, — заложишь — не проживешь и дня. — Потом, довольный, откинулся назад и приказал: — А сейчас — отваливай! И благодари мою доброту.
Борис повернулся к нему и пристально посмотрел в приятное лицо: запомнить немолодую сволочь.
— А вот это ты зря сделал! — вздохнул «добряк» и кивнул подельнику.
Дальнейшие события разворачивались с быстротой молнии. Глебов щелкнул кнопкой на маленькой узкой трубочке, распахнул водительскую дверцу.
— Беги! — крикнул Чернышу.
Что-то прогремело над ухом, метнулась мохнатая тень. «Лох» увидел вытаращенные от боли и изумления три пары глаз. Потом зенки закатились и вся троица дружно отключилась. Что-то теплое полилось по щеке. Борис провел по ней рукой — кровь. Зацепил все-таки, гад! Надо выйти из машины и где-нибудь укрыться. Через полчаса они придут в себя и станут его искать. Чтобы добить. Приказ неведомого «ястреба», подкрепленный злобой, теперь будет выполнен. А потому нужно скрыться. И побыстрее. Можно, конечно, выпихнуть этих из машины и уехать. Но сил нет, вряд ли он проедет метров сто. Голова кружится, предметы куда-то плывут.
Раненый попытался выйти, но ноги подкосились, и он коряво вывалился на асфальт. Рядом, поскуливая, стоял Черныш.
— Тихо!
Глебов на карачках переполз дорогу и свалился в бурьян. Нет, здесь оставаться нельзя. Найдут. Цепляясь руками за сухую траву и обдирая ладони о мелкие острые камни, прополз еще метров десять. Как будто десять километров. Последнее, что видел, — кудрявая голова, прижатая к земле его грудью. Потом все погрузилось в черноту…
— Вы живы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109