Минут через двадцать пульс стал ровнее и четче, синюха ушла.
— Давайте-ка поступим так, — предложил Глебов. — Я помогу вам перебраться в мою машину, а «Ниву» отгоню в лесок. Ее там с дороги будет не видно. Доставлю вас домой, а потом вернусь и пригоню этот вездеход. (Ну, не идиот? Ради первого встречного опять переться в такую глухомань!) — И добавил, стараясь быть убедительным: — Мне все равно сюда возвращаться. (Если уж делать добро, так не вынуждая человека быть обязанным.)
— А вы неплохого замеса. — На Бориса внимательно смотрели темные вдумчивые глаза. — Мы могли бы поладить. — Незнакомец протянул руку: — Андрей Борисович!
— Борис Андреевич, — пробормотал Глебов.
— Надо же! — изумился зеркально отраженный тезка. Его улыбка была открытой, сердечной и молодила лицо, придавая задорный мальчишеский вид. Борис понял, что этот человек ему нравится. — А беспокоиться о моей старушке нет нужды. Завтра я за ней кого-нибудь пришлю. Вы только вон под ту березку поставьте машину — и вся недолга. Но за готовность помочь, Борис Андреич, спасибо! Я на добро памятный.
В дороге новый знакомый рассказал, что подвела его верность традиции. Занедужилось еще с утра — отлежаться бы. Но день сегодня особенный, и он поехал. Сорок пять лет назад здесь погиб его друг, рыжий Женька. Пятнадцать лет парню было.
— Бабка у меня под Тверью жила, я к ней каждое лето пацаном на каникулы ездил. Там мы с рыжим и сошлись, кореш был, каких поискать. А у нас в школе музей Боевой славы создавался, и надумал я привезти что-нибудь, отличиться. Места вокруг фронтовые, оружия в земле и немецкого, и нашего — что грибов после дождя. Женька знал, где рыть. День, помню, пасмурный был, небо хмурилось, дождь накрапывал, мне не хотелось идти. — Замолчал, задумчиво глядя в лобовое стекло. — В общем, снаряд взорвался, Женька накрыл меня собой. С того самого дня и езжу сюда каждый год. Первую рюмку водки выпил в тот же вечер, за помин души друга. Который своей жизнью выкупил мою. Сейчас — налево и второй дом от угла, — предупредил он.
Через пару минут «восьмерка» остановилась у голубого шестнадцатиэтажного дома.
— Приехали! — Пассажир повернулся к водителю лицом, не торопясь выйти из машины. — Сегодня, на том же самом месте мою жизнь спас ты. Я не мастер говорить красивые слова, но, может, встреча наша и не случайна. Может, я пригожусь тебе. — Неспешно достал из нагрудного кармана черный потертый блокнот. — Черкни телефон своей рукой, она у тебя легкая.
И Борис с удовольствием вписал в маленькие размытые клетки домашний номер телефона.
— Рабочего нет, — сказал он, возвращая записную книжку.
Андрей Борисович молча кивнул и вышел из машины.
Прошел месяц. Событий не случилось никаких. Откуда им взяться? Все так же вяло калымил, изредка потягивал пиво вечерами перед «ящиком», по-прежнему плыл по течению и бесстрастно констатировал, что профессор Глебов безвозвратно покидает Глебова-водилу. Однажды наткнулся в газете на объявление: солидная фирма нуждается в услугах научного консультанта. Позвонил. Ребятки торговали сантехникой, и консультант им требовался совсем иного толка. «Проворонил нирвану в мире ванн и унитазов», — усмехнулся Борис, бросив трубку. Как-то съездил за город, в маленький заброшенный домик, где вечность назад молодой ученый проводил опыты с прибором «Луч». Походил по пыльным комнатам, пролистал рабочие записи, вспомнил телевизионщицу Василису, вытащенную им с того света. Интересно, как она? Все так же промышляет на углу торговлей пирожками? А он — кто? Рядовой Глебов армии неудачников! Глядя на кое-как заделанную дыру в потолке, через которую подключался к космической энергии аппарат, дал себе слово достать свое детище с антресолей и довести дело до ума. Все эти годы не оставлял зуд закончить исследования, оформить, как положено, результаты. Но жизнь бурлила, рвалась вперед, и на вчерашний день ей было глубоко наплевать.
Воскресный утренний звонок выдернул из постели в восемь часов. Ему теперь почти никто не звонил, и ранние гудки не раздражали — вызывали интерес.
— Борис Андреич, приветствую! Не разбудил? Энергичный мужской голос слышался впервые.
— Это кто?
— Не признал, — обрадовался неизвестный, — богатым буду! Да и мудрено узнать доходягу в нормальном человеке.
— Андрей Борисович, — вспомнил он синюшное лицо, — доброе утро! Чем обязан?
— Да нет, друже, это я тебе обязан, — посерьезнел голос. — Ничего, что тыкаю?
— Нет, конечно! — заверил Глебов. Доверительное «ты» отдавало не фамильярностью — теплом и слух не коробило.
— Тогда годится! Рабочий телефон не появился?
— Нет. — Краткий ответ давал исчерпывающую информацию.
— Я что звоню-то: работу предложить хочу. Пойдешь ко мне заместителем?
— А кого замещать? — ухмыльнулся бывший замдиректора НИИ.
— Директора автобазы. — Комментарии не требовались! — Но у нас солидное предприятие, — поспешил добавить Андрей Борисович, — коммерческое, с неплохой прибылью, хорошей репутацией, коллектив надежный, ребята порядочные. Может, встретимся завтра, потолкуем?
Времени на раздумье не было, человек вызывал симпатию и внушал доверие, а последний довод звучал убедительно. И Борис согласился; в конце концов, за спрос не бьют в нос.
— Хорошо! Когда и где?
— В девять утра, годится?
— Вполне.
— Отлично! Записывай адрес.
Утром понедельника, ровно в девять кандидат в замы стучался в филенчатую дверь, окрашенную светлой краской. Маленькое кирпичное строение, притулившееся в углу большой вычищенной территории, было уютным, домашним и напоминало скорее домик старой девы, чем офис автобазы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109