Закончив разговор, он взял в руки портфель, чтобы просмотреть факс, пришедший из гонконгского филиала фирмы. Едва подняв крышку, Оливер понял, что в вещах кто-то рылся.
Его пальцы мгновенно скользнули к кармашку, в котором он хранил алмаз. Камня не было. Лицо Оливера посерело, сердце заколотилось. Его трясло. На лбу выступил холодный пот. Стоимость этого алмаза – больше пятидесяти тысяч долларов, и он, по крайней мере на данный момент, не застрахован.
Лишь через несколько минут Магир вновь обрел способность соображать. Прежде чем звонить в службу безопасности отеля или в полицию, он должен подумать, как следует подумать и вычислить, что же произошло. Он взял телефон, чтобы срочно вызвать Рианон в номер, но раздумал.
Видит Бог, он не хотел подозревать, Рианон, но с момента их поселения в отеле в номере, кроме него самого, была только она. Впрочем, она не знала, что алмаз в портфеле. Во всяком случае, он ей об этом не говорил.
К горлу вдруг подступила тошнота, и Оливер закрыл лицо руками. Неужели Рианон обманывает его? Однако как ни крути, это возможно. Все ее поведение могло быть мастерским притворством, а истинные намерения состояли в том, чтобы бросить на него тень, унизить, а потом… Разум его противился тому, что возлюбленная могла так поступить, но дыхание захватило от страха.
Нельзя недооценивать Строссена, мрачно подумал Оливер и спросил себя, как же теперь быть. Он не сомневался, что пропажа алмаза – яма, вырытая специально для него, хотя глубину этой ямы он не мог себе вообразить.
– Что она сказала! – завопил Хью, обводя взглядом Джека, Лиззи, Оливера. Рука оператора застыла в воздухе. – Я могу верить своим ушам?
Рианон засмеялась.
– Я серьезно, – ответила ома. – Такова наша программа па завтра.
– Мисс продюсер сошла с ума, – объявил Хью, вскрыл лангуста и стукнул Джека по рукам, когда тот потянулся к лакомству.
– Мне повторить? – спросила Рианон, придвинувшись ближе к столу, чтобы освободить проход.
– Не знаю, выдержу ли я это, – хмыкнул Хью, извлек из раковин двух мидий и бросил их в рот одну за другой. – Хочешь сказать, старушка, что сажаешь меня в такую лужу?
– А вот я теперь выдержу, – отозвался Джек и махнул пустой бутылкой, подзывая официанта.
Вся компания сидела в уютном ресторанчике, расположенном прямо на причале. От ударов волн о берег стекла ходили ходуном. В открытые окна со свистом врывался морской бриз. Если прибавить к этому гам клиентов, звяканье ножей, вилок и тарелок на мойке и время от времени доносившиеся с моря гудки пароходов, то можно понять, что друзьям приходилось почти кричать.
– Вы пробовали стейк из кальмаров? – встряла в перепалку Лиззи. – Божественно. Хью, ты сожрал трех лангустов, а я еще ни одного.
– Попробуйте омаров, – посоветовала Рианон. Она только что случайно задела нарезанный лимон, и теперь вытирала пальцы о салфетку. – Больше не хочешь? – обратилась она к Оливеру, который откинулся на спинку стула и почти не проявлял интереса к предмету разговора.
Тот покачал головой и допил вино.
Рианон смотрела на любимого. Ей очень хотелось бы сидеть сейчас не напротив него, а рядом, чтобы иметь возможность шепнуть, что она по горло сыта его настроениями. Если они хотят отпраздновать то, что договорились пожениться, им следовало бы побыть вдвоем, – но в Кейптауне группа пробудет всего два дня, а работы навалом!
Рианон снова взглянула на Оливера, и неожиданно у нее пересохло в горле. Может, он сейчас жалеет о своем согласии жениться на ней? Она быстро отвергла эту мысль, не желая поддаваться проклятой неуверенности в себе, которая, по-видимому, все-таки гнездится где-то в глубине ее личности. И тут же почувствовала облегчение, когда Оливер, поймав ее взгляд, подмигнул и потянулся через стол, чтобы взять ее за руку.
– Ну ладно, Рианон, – сказал Хью, прикрывая рот салфеткой, чтобы не рыгнуть. – Совсем меня заездили. Так какая, выходит, у нас программа на завтра?
Рианон, с трудом отведя глаза от Оливера, взяла устрицу, окунула ее в шалотовый* уксус и ответила:
* Шалот – разновидность лука.
– Значит, завтра вот что. – Она проглотила устрицу и вытерла руку. – В семь часов берем интервью у министра культуры в Маунт-Нельсоне. Потом едем в Кирстепбош – там пас интересуют какие-то редчайшие и необыкновенно красивые цветы. Нас встречает человек из турбюро, ведет по блошиным рынкам, потом к зданию парламента. Как ни странно, мне сказали, что это типично коринфская архитектура. Потом, если до обеда еще останется время, мы отправимся на лодке к Эллис-Айленду, где содержался Мандела, когда сидел в тюрьме. А может быть, съездим туда сразу после обеда. Мы предупредили, что появимся, так что проблем не будет, и, очень возможно, еще успеем поснимать Столовую гору. Когда вернемся, проведем мини-опрос среди туристов на пляже. С нами будут местные знаменитости – владелец винодельческого завода, известный телеведущий и один рок-певец. О нем, между прочим, даже “Пентхаус” писал. Потом поднимаемся на Столовую гору, снимаем ландшафт, даманов и…
– Кого-кого? – переспросил Джек.
– Даманов. Это такие кролики. Они живут в горах. Было бы здорово еще снять оттуда закат. Да, хорошо, что вспомнила. – Рианон полезла в сумочку за записной книжкой. – Необходимо точно выяснить, когда садится солнце. Надеюсь, пока все понятно?
– Пока? Еще будет продолжение? – ужаснулся Хью.
– Ну, несколько кадров. Вечер на побережье, – равнодушно отозвалась Рианон, роясь в сумочке в поисках ручки. – И вот еще что, я совсем забыла: если останется время…
– Нет, это невозможно! – воскликнул Хью.
– Если останется время, – повторила Рианон и запнулась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167