Вдруг зазвонил телефон у кровати. Она с сомнением подняла трубку.
— «Веселая вдова».
— Не очень-то ты веселая с утра, — сказал Дики.
— Посмотрела бы на тебя, — проворчала Дэниелл, — после ледяного душа.
— Как ты, однако, долго терпела. Я принял холодный душ еще вчера, сразу как пришел домой, — тихо проговорил он.
Хорошо, что он не видел, как краска залила ее лицо.
— Я приняла холодный душ не в твою честь, не обольщайся. Просто с утра нет горячей воды.
— Надеюсь, что горячей воды нет только на чердаке.
Дэниелл зажмурилась до боли.
— Мне это даже не пришло в голову. У тебя что-то важное? А то я побегу проверю, есть ли горячая вода в доме.
— Мне хотелось убедиться, что ты проснулась. После вчерашнего, думаю, это — неплохая идея. Если, конечно, тебе не хочется, чтобы миссис Уинслоу опять готовила завтрак сама.
— Мне и так придется сделать им за это скидку, так что сегодня надо быть на высоте по части завтрака.
— Я еще хотел узнать, не нужны ли тебе яйца или другие продукты. Я мог бы подвезти. Дэниелл посмотрела на часы.
— Сейчас шесть утра. Дики.
— Я знаю.
— Слушай, ты подыгрываешь сплетням, что мы не можем обойтись друг без друга?
— Вот именно! Как ты проницательна! Я вчера вечером специально не включал дома свет, чтобы никто не узнал, что я ночевал дома.
— И все думали, что ты был здесь? Знаешь, Дики, а ведь мы могли бы поменяться местами. Ты можешь проводить ночи здесь и наслаждаться холодным душем, а я пойду домой.
— Дорогая, ты не можешь ожидать, чтобы все было идеально только потому, что у тебя апартаменты на самом верху, где обычно размещают люксы.
Люксы? Вряд ли это слово было здесь уместно, хотя апартаменты Яблонски могли бы выглядеть, как конфетка, если бы было достаточно света и нужный дизайн.
Завтрак оправдывал худшие ожидания. Девица-подросток отказалась есть кофейный кекс — для нее слишком много сахара. Она попросила тост с мельбой. Младшие дети заявили, что они не любят фрукты, и съели почти весь кекс еще до того, как к завтраку спустились остальные гости. Дэниелл отметила для себя, что часть завтрака надо будет оставлять для тех, кто приходит позже.
Уинслоу, лукаво улыбаясь, но без лишних комментариев, отправились провести день с друзьями. Одна семья пошла на озера, другая — по антикварным лавкам. Когда «Веселая вдова» опустела, Дэниелл отодвинула стул, налила себе кофе и заела крошками, оставшимися от кекса.
Она чувствовала себя разбитой, а ведь день только начинался. Надо было поменять белье, почистить ванны, вытереть пыль и пропылесосить. Полотенца и простыни надо сдать в прачечную, спланировать завтрашний завтрак, закупить продукты.
Она сложила грязную посуду отмокать в раковину — Яблонски не удосужились купить посудомоечную машину. Достала почту и положила конверты на вчерашнюю стопку. Большинство из них, подумала она, похожи на счета, но сейчас у нее не хватало духу их смотреть.
Дэниелл взяла свитер и вышла на солнце. Сегодня воскресенье, ресторан будет закрыт до обеда, так что часик она может посвятить себе до работы. И уж она будет наслаждаться каждой секундой.
Солнце согревало ее, когда она шла по Хэррисон-стрит к центральной площади города.
Там было много народу. Большинство магазинов было открыто. Дэниелл помахала нескольким друзьям. Перед зданием, в котором размещался местный историко-краеведческий музей, она остановилась.
В окне она увидела президента местного Исторического общества — та стряхивала пыль и приводила в порядок экспонаты в витрине, имитирующей первый универмаг в Элмвуде. Увидев Дэниелл, она стала знаками энергично подзывать ее.
Дэниелл достала ключ от музея, открыла дверь и вошла.
— Что случилось, Марта?
— Ровным счетом ничего, кроме того, что я не знаю, как отсюда выбраться.
Дэниелл поняла, в чем дело. Она поднялась на стремянку и протянула Марте руку, чтобы помочь ей удержать равновесие.
— Как ты туда забралась?
— Если б я это знала, я бы давно выбралась, — ответила Марта.
Почувствовав себя свободной, она перевела дыхание и тепло улыбнулась.
— Мне очень приятно сообщить тебе, как рада я тебя видеть.
Дэниелл покачала головой. Марта была такой же упрямой, как ее отец.
— Ты понимаешь, как опасно забираться сюда одной, да еще когда дверь заперта? А если бы ты оказалась в той части, откуда тебя никто бы не увидел?
— Ты обнаружила бы меня, когда пришла, — упрямо ответила Марта. — Тут для тебя есть новые кассеты с устными историями местных жителей. Билл их принес только вчера. Говорит, он ездил в дом престарелых и записал несколько интересных рассказов.
— Отлично. — Она не даст Марте сбить ее с толку. — Теперь, когда у музея появились дополнительные средства, давай наймем кого-нибудь вытирать пыль и убираться.
Марта отрицательно покачала головой. — Видишь ли, это не совсем так просто. Деньги переданы музею с тем условием, что на расходы по управлению музеем могут быть использованы только проценты с этой суммы. А так как жертвователь — аноним, то я не могу узнать, можно ли нарушить это правило, понимаешь?
Дэниелл попала в собственные сети.
Восемь месяцев назад идея остаться анонимной показалась ей заманчивой. Она обналичила первый чек, полученный от Яблонски, вложила банкноты в сопроводительное письмо и направила пакет по почте Марте в музей.
Анонимность давала множество преимуществ, но главное заключалось в том, что ей не надо было объяснять всем и каждому в Элмвуде, почему она решила пожертвовать деньги от продажи «Веселой вдовы». Меньше всего ей хотелось, чтобы в Элмвуде стали болтать, что она это сделала из-за чувства вины, что продала дом мисс Фишер и что его унаследовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37