Но если у Ралфа есть свидетельство в его пользу, то Полу надо будет решать, во что ему обойдется продолжение судебного разбирательства.
– Да, именно так, – подтвердила Алекс.
– А вы успели предварительно переговорить с Невилом Морганом?
– Нет. Но если вы думаете, что он останется недоволен моим решением, потому что у Пола Уинтергрина есть средства, чтобы платить гонорары…
– Не совсем так. Невил Морган не сэр Ланселот, но он не такой уж и плохой человек, – возразил Кейн, сидя на ритмично раскачивающихся качелях. – Да, вы приняли нестандартное решение. Однако оно по сути своей более человечное, чем какое-либо другое решение. Я горд за вас, Алекс.
Но Алекс подумала, что по нему этого не видно. Он все время хмурился, и это сильно озадачивало девушку.
– Значит, вы закончили свои дела здесь, – сказал Кейн. – И вам больше не надо ковыряться в нескончаемых коробках с бумагами старого Джефри… Алекс легко рассмеялась.
– Да, больше не будет грязных, перепачканных копиркой бумаг, не будет больше головной боли от мысли, как успеть все перекопать…
И тут ее улыбка увяла. До Алекс дошло, что у нее больше нет предлога, чтобы задерживаться в Дулуте. Дело о поместье Уинтергрина, конечно, в будущем еще потребует ее внимания, но на сегодня она завершила свою задачу и была свободна.
Она понимала еще тогда, когда дала свое юридическое заключение Полу Уинтергрину, что в скором времени ей придется отправиться обратно в Миннеаполис. Но сердцем не могла принять жестокую реальность. Она просто не думала об этом… В полном смущении и расстройстве она взглянула на Кейна и вымолвила почти шепотом:
– Я не хочу уезжать отсюда…
Кейн обнял ее и крепко прижал к себе. Тарелка с пиццей все-таки выскользнула из ее ослабевших рук и загрохотала по полу. Но Алекс ничего не слышала, кроме стука своего сердца. А сердце шептало ей, что Кейн любит ее, что все у них будет хорошо…
– Алекс, – хрипло произнес Кейн, – вы уверены, что знаете, чего хотите?
Она вспомнила свои переживания в тот день, когда заподозрила неизлечимую болезнь Кейна. Тогда она еще не отдавала себе отчета, почему сама мысль о страшной опасности, угрожавшей Кейну, так ее поразила. Но теперь было ясно, что уже тогда она не мыслила себя без Кейна.
Она теснее прижалась к нему.
– Да, теперь я знаю, – прошептала девушка. – Я хочу, чтобы ты оставался здесь, а не нырял в холодное озеро. – И она улыбнулась ему той трепетной улыбкой, которая обещала Кейну все.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Если бы Алекс сохранила способность рассуждать в такой волнующий момент, то вполне могла бы предположить, что спальня, куда повел ее Кейн, окажется маленькой, тесной клетушкой под самой крышей. Однако спальня Кейна была полна свежего воздуха, опрятна и неожиданно просторна. Лунный свет струился сквозь раскрытые рамы большого мансардного окна, выходящего на озеро. А кровать в спальне была просто чудо – сделанная из дерева и крепко стоявшая на четырех ножках, несмотря на явно солидный возраст. На такой кровати хотелось свернуться калачиком и смотреть, как падает за окном снег…
Что можно будет сделать уже следующей зимой, подумала Алекс. Можно, например нагрянуть сюда под Рождество. К этому празднику в конторе обычно не бывает срочных дел. Кейн наверняка захочет сохранить этот домик…
Но ее способность трезво рассуждать опять напрочь отказала после нового поцелуя Кейна. Ни о чем больше она не могла думать и бросилась в бурные волны чувственного наслаждения, которое грозило окончательно захлестнуть ее.
Освободившись от власти рассудка, Алекс позволила унести себя стремительно закручивающейся спирали восторга и удовольствия, сравнимого по силе и масштабам с самым сильным штормом на озере Верхнее. С ней был Кейн, поэтому не было ни страха, ни тревоги, лишь предвкушение захватывающего приключения.
Спустя довольно много времени Алекс убрала прядь волос с его лба. Ее пальцы все еще трепетали, а голос никак не хотел обрести былую чистоту…
– Это было… чудесно.
Кейн ласково улыбнулся ей и нежно обнял. Девушка пристроила голову на его теплом плече.
– По-моему… – мечтательно начала Алекс, но запнулась, поскольку в голову ей полезли сомнения, навеянные здравым смыслом. Она никак не могла решиться сказать ему о том, что любит его. Это была правда, но разумно ли говорить об этом сейчас? Алекс казалось, что такое заявление следует делать, хорошенько все обдумав.
Кейн сказал, что тоже соскучился по ней. Более того, он обращался с ней так, словно важнее ее ничего в его жизни не было. Но не спешит ли она с выводами? Ведь Кейн, возможно, еще только подумывает о том, что Алекс могла бы стать его другом на жизненном пути или даже в будущем стать его супругой. И если она сейчас поторопится со своим признанием в любви, то…
А Кейн перебирал пальцами ее роскошные волосы, в беспорядке рассыпавшиеся по подушке.
– Все будет прекрасно, – сказал Кейн. – У нас все получится, Алекс. Так всегда бывает, когда двое по-настоящему нужны друг другу.
У Алекс едва сердце не разорвалось от нахлынувших чувств. Не в силах произнести ни слова, девушка крепко прижалась к Кейну и уткнулась лицом в его шею, губами чувствуя, как сильно бьется у него пульс.
Кейн снова улыбнулся ей и возобновил ласки. Каждое его движение вызывало мгновенный отклик у Алекс, порождая желание, заставляя ее выгибаться дугой. И все мысли, все сомнения отлетели прочь. Она признавалась ему в своих чувствах, но иным, божественным языком любви.
Наверное, мерный плеск волн, разбивающихся о берег озера, убаюкивал Алекс. По крайней мере, когда она наконец открыла глаза на следующее утро, солнце уже было высоко и щедро посылало свои лучи через распахнутое слуховое окно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61