Правда, в последнее время Дьюк проявил большие способности в ведении дел и вскоре стал любимцем X. Д.; Пеппер также чувствовала, что X. Д., очевидно, ощущал себя в некоторой степени обязанным Дьюку: возможно, хотел компенсировать недостаток любви и внимания к нему в детстве. Но основной причиной того, что Дьюк получил львиную долю отцовского наследства, явилось то, что лишь ему одному можно было доверить свое состояние, зная, что он не только сохранит, но и приумножит его.
Может быть, это и справедливо. Оба мужа, которых Пеппер имела и с которыми рассталась до того, как ей исполнилось двадцать восемь, обошлись ей каждый в два миллиона долларов из пятнадцати, выделенных ей после того, как ей исполнился двадцать один год. Еще несколько миллионов были потрачены на дома, яхты, картины, дорогие безделушки — ряд приобретений, которые она даже толком не могла оценить из-за того, что много пила, или же из-за лени. Так что еще сотня миллионов будет не лишней. Бейб тоже не станет опротестовывать завещание: его доли ему вполне достаточно, чтобы поддерживать тот образ жизни, к которому привык — абсолютно пустой, если не считать его увлечения парусными регатами. Да, деньги пригодятся, и их хватит — пока. Однако может настать время, когда ей захочется сразиться с Дьюком на его поле — отказаться от праздной жизни и разделить с ним обязанности, которые он принял на себя — тогда, возможно, он и увеличит ее долю. Во всяком случае у нее уже зрела одна мыслишка, которая могла бы принести некоторые дивиденды.
Пеппер сбросила одеяло и потянулась. Взглянув на зеркальный потолок, она скорчила гримаску плавающей на потолке изящной женщине, затем улыбнулась, любуясь своим загорелым телом и хитрой кошачьей мордашкой в обрамлении золотистых, модно подстриженных волос. Несмотря на безалаберный образ жизни Пеппер была в довольно приличной форме, чему способствовали регулярные поездки на самые дорогие курорты, занятия гимнастикой и шейпингом, рациональное питание в промежутке между кутежами и попойками и, по ее глубокому убеждению, главный секрет молодости и красоты — постоянное занятие атлетическим сексом в всем его многообразии. Секс, как полагала Пеппер, хорошо действовал на работу мозга: она чувствовала, что он хорошо прочищает мозги. Если она ощущала себя неудовлетворенной, то просто ни о чем не могла толком думать. Как, например, сейчас. Вообще-то эта поездка в Виллоу Кросс нарушила ее обычный распорядок жизни. И, чтобы не злить Дьюка, она решила вести себя прилично и не подъезжать даже близко к придорожным закусочным, где могла бы подцепить какого-нибудь дюжего фермерского сынка. Она уже целых пять дней не занималась сексом.
Пеппер перевернулась на бок и вытащила сотенную бумажку из пачки денег, лежащей на тумбочке возле кровати. Затем нажала на кнопку звонка в изголовье.
Через минуту в комнате появилась молоденькая — лет семнадцати — хорошенькая мексиканка в бежевом форменном платье.
Пеппер накрылась простыней.
— Доринда, подай мне завтрак.
Горничная кивнула и стала ждать дальнейших указаний.
— Подойди сюда, сказала Пеппер.
С легким выражением тревоги на лице девушка подошла к кровати, Я хочу, чтобы ты тоже со мной позавтракала. Пеппер стянула с себя покрывающую ее простыню. Это не возбуждает твой аппетит? Меня так давно не было здесь…
Горничная взглянула на стодолларовую бумажку, воткнутую у Пеппер между ног, там, где светлел чисто выбритый треугольничек. Она полезла на кровать.
— Подожди, — сказала Пеппер. — Сними униформу…
Девушка быстро сбросила с себя форменное платье, затем белье и оказалась рядом с Пеппер. Она наклонилась над ней, схватила купюру и выплюнула ее на пол. Затем опять приблизила рот к Пеппер и начала энергично работать языком.
Оргазм наступил через несколько минут. Горничная села на колени, ожидая дальнейших инструкций.
Со вздохом Пеппер опять потянулась к тумбочке и взяла еще одну стодолларовую бумажку. Горничная, стоя на коленях, потянулась к Пеппер, ложась рядом с ней.
— Нет, нет, Доринда, — нетерпеливо сказала Пеппер. — Больше не надо, по крайней мере сейчас. А лишние деньги потому, что это было здорово, просто отлично. Если бы ты еще в придачу умела так же хорошо гладить шелковые блузки, — не без ехидства добавила она, пока горничная одевалась, — тебе бы просто цены не было. А теперь принеси мне свежего апельсинового сока, тарелку овсяных хлопьев и кофе.
Девушка оделась, взяла деньги и через несколько секунд исчезла из комнаты.
Пеппер приняла душ в своей огромной ванной комнате. Теперь она чувствовала себя значительно лучше. Она уже ясно понимала где она, в голове прояснилось. Она могла вспомнить, как тошно ей было там, в компании с Дьюком и со всеми этими проклятыми юристами, не ведающими сомнений. Она помнила, с каким трудом пыталась сосредоточиться на всем, что там говорилось, в надежде хоть что-то узнать, получить хоть крохи информации, которые можно будет обратить себе на пользу. И тут ей на ум пришел случайно услышанный ею разговор между Дьюком и одним из юристов, затащившим его в угол комнаты.
— Ты уверен, что все будет в порядке? — спрашивал юрист. — Ты не думаешь, что эта девушка потребует опротестовать решение о владении наследством?
— Она не осмелится, — сказал Дьюк.
— Но там есть некоторые неувязки, так что тебе необходимо будет все уладить, пока не поздно…
— Я сделаю это, — пробормотал Дьюк. — , Не беспокойся из-за этой девчонки.
Девчонка… В контексте общего разговора и в связи с тем, что она может что-то там потребовать, Пеппер поняла, что речь может идти только о незаконной дочери X.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154