Драгов замолчал, вчитываясь в статью. Но ничего, опровергающего слова Лаврентьевой, он найти не мог.— Я еще проверю это, — пробормотал он.— Проверяйте. Можете у Булевского самого и проверить. А насчет Мартынова вы не беспокойтесь, — зоговорчески прошептала она. — У меня голова на плечах есть.Выдав очаровательную улыбку, она выпорхнула из кабинета и кинулась на улицу звонить Булевскому. Кратко объяснив ситуацию и как она выкрутилась, Альбина попросила поддержать её версию, если что.— Не волнуйся, я так и рассчитывал говорить, — заверил её Булевский. — Да ты и без меня прекрасно справилась. Ты вообще зайди ко мне, кое-что обсудить надо.— Зайду, — она отключила телефон, чертыхнувшись. Мог бы и предупредить, профессор, что выпустил потенциальную бомбу. А если бы она не сообразила, что отвечать? В любом случае, решила она, пора выбираться из этого паршивого института. Все, что нужно, она там выяснила, дела с Лаврентьевой завершила, можно сматываться. Тем более, сплетни достигают ненужного накала, объясняться каждый день она определенно притомилась.Вернувшись в лабораторию, Альбина застала только Марину Степановну, Молчанова уже проскользнула к своему пупсику узнать последние новости с фронта.— Катя, ты на меня сильно сердишься? — Марина Степановна выглядела совершенно расстроенной. — Я не знала, что так все обернется. И про ребенка тоже не знала, ты же ничего не сказала…— Да не сержусь я, Марина Степановна, — махнула рукой Альбина. Ей и впрямь было все равно, узнает кто-нибудь о Мартынове или нет. И что про ребенка скажут, тоже все равно. Главное, что Сашка среди своих уже, а не в доме малютки. — Только давайте договоримся, не копайте вы про этого ребенка. Примите, как есть, так для всех будешь лучше.— Да я все понимаю, Катюша, все понимаю, — торопливо заверила её Марина Степановна, — И вопросов задавать не буду. Сдуру ляпнула Людке про Мартынова, язык себе готова отрезать!— Да бог с ним, с Мартыновым. — Альбина присела на край стола около Марины. — Я вам хотела спасибо сказать, Марина Степановна. Вы мне очень, очень помогли. Вы еще много сплетен обо мне услышите, мне все равно, что там будут говорить. Я уйду отсюда скоро в любом случае. Ваша дружба — это самое ценное, что случилось со мной в этом институте.Марина Степановна непонимающе хлопала глазами.— Ты так говоришь, как будто мы никогда не увидимся, Катюша…— Не знаю даже. Скорее всего, увидимся. — она посмотрела на растерянное лицо подруги. Ей стало жалко эту простую женщину, запутавшуюся в своих бытовых проблемах, отчаянно пытавшуюся пробиться в извратившемся мире науки, стараясь держаться на плаву самыми разными способами. Но ведь при всем при этом она единственная, кто на самом деле помог Альбине восстановить всю картину произошедшего с Лаврентьевой. Захотелось сделать ей что-нибуль очень приятное.— А знаете что? — Альбина соскочила со стола. — Хотите на малыша взглянуть?— Я? Ой, конечно! Конечно, хочу! — Марина Степановна радостно улыбнулась. — А когда?— А прямо сейчас! Поехали!
Так Сашу Симонова навестили первые гости. Надо сказать, что малыш адаптировался к новой обстановке удивительно легко. Никакие врачи не понадобились, Лаврентьевы прекрасно с ним справлялись, и даже Альбина принимала участие. Мальчишка был забавным и очень ласковым, словно отдавая копившуюся долго и до сих пор невостребованную любовь. Через неделю после выхода из дома малютки стало ясно, что с малышом все в порядке и что ютиться с малюсенькой квартире ужасно неудобно.— Ребенку нужен свежий воздух и простор, дочка. — выдала заключение Антонина. — Мы с отцом решили, что пора нам ехать домой. Да и тебе тяжело тут со всеми нами. Все проблемы на тебе.Альбина выгонять их не хотела, но теснота и впрямь была невыносимая. Поэтому спорить она не стала, а помогла им собрать все вещи, наняли грузовик для перевозки кроватки, коляски и прочего детского приданного, да и отправили их в деревню. Как ни странно, при расставании у неё защемило сердце, словно провожала самых дорогих людей на свете. Симонов тоже пришел провожать, и видно было, как ходили у того желваки от попыток сдержать эмоции.— Что теперь будешь делать? — спросил он, когда машины скрылись за поворотом.— Найду себе применение.— Ну, ну. Удачи. Пока.Он развернулся и ушел. Вот так просто ушел, будто совершенно посторонний человек.
Проводив всех, Альбина сосредоточилась на обдумывании своего плана. До Булевского она так и не дошла, замотавшись с покупками для ребенка и обустройством его жизни. Но план тихо зрел где-то на задворках сознания и когда появилось свободное время и тишина, она его оформила в более или менее удобоваримую форму.
— Явилась, перепуганная перепелка! — проворчал сквозь улыбку Булевский, встречая Альбину. — Обещала зайти еще неделю назад, и где тебя носило?Альбина не стала тратиться на объяснения и извинения и сразу перешла к делу.— Профессор, я опять с безумной просьбой к вам явилась.— Я другого от тебя уже и не жду.Их отношения давно уже переросли из вражды в своеобразную дружбу, хотя любой разговор между ними постоянно сопровождался подкалыванием друг друга. Они оба продолжали изображать из себя обиженных и непонятых, но в душе эти чувства уже давно вытиснились ощущением звеньев одной цепи и привязанностью. К тому же, каждый из них за последнее время пережил столько, что прошлая вражда потеряла всякое значение.— Так что на этот раз? — Булевский снял очки и устроился поудобнее в кресле, но начать ей так и не дал. — Кстати, у меня тоже для тебя разговор есть. Во-первых, пора определятся с твоей комой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96