Я зверски хочу есть.
Она лучезарно улыбнулась.
– Я так рада! А ты? Вечеринка удалась? Ты доволен?
– Да, все было на редкость хорошо. И все благодаря тебе. Спасибо. – Он бросил на нее быстрый взгляд, и она заметила холодок в его глазах. Все еще раздражен. Ну да ладно – дня через три он все забудет. Надо написать Андре, чтобы не посылал больше цветов. Запеканку она доела уже без всякого аппетита.
Рождество приближалось. После обеда Крийн, пожелав Трикси спокойной ночи, удалился в кабинет, а она задумалась, что еще осталось сделать перед праздником. Надо упаковать подарки – халат для Миес и сумку для Глэдис, – подписать открытки, послать сестре-хозяйке цветы. Да, не забыть бы написать Андре.
Трикси уселась за письменный стол и сочинила короткую натянутую записку, в которой благодарила Андре за цветы и замечала, что не стоит больше беспокоить подарками замужнюю женщину. Она перечитала записку, вложила ее в конверт, надписала адрес и положила в холле вместе с остальной почтой. Он получит письмо раньше, чем они с Крийном вернутся в Голландию. Довольная собой, Трикси легла спать. Завтра надо пройтись по магазинам. И, может быть, они с Крийном снова станут друзьями. Она и думать забыла об оставленном в холле письме.
Через два часа на письмо наткнулся профессор, направлявшийся к себе в спальню. Подняв его, он долго изучал надпись на конверте, потом положил его обратно и отправился спать. Хорошо, что никто из домашних не попался ему по пути к спальне – такие молнии метали его глаза…
У себя в комнате он долго еще стоял перед открытым окном и шептал, уставившись в зимнюю ночь:
– Я был болваном, слепым болваном…
За завтраком он вел себя как обычно – болтал о погоде, о вчерашней вечеринке и о полученных рождественских открытках – и под конец сообщил, что вряд ли вернется до вечера.
Трикси отвечала, открыто глядя в его глаза. Смотрит на него, как невинный ребенок, злобно подумал он. Да она и есть ребенок – он понимал это еще до свадьбы. Конечно, она уравновешенная девушка, к тому же не лишенная организаторских талантов – но тем не менее она молода, намного моложе его. И, будучи столь юной и неопытной, она не могла не ответить на внимание молодого человека. Крийна вдруг охватило страстное желание немедленно бежать к торговцу цветами и закупить всю его лавочку. Только ведь она подумает, что он хочет перещеголять Андре…
Крийн попрощался, пожелал хорошо провести день и отправился в Тимоти. И весь день коллеги перешептывались за его спиной: он никогда еще до такой степени не уходил в себя.
– Наверно, это все из-за книги, – заметила сестра-монахиня Снелл, как только он вышел из палаты. – Профессор такой умный, что ни о чем, кроме нее, не может думать.
Но она была не права. Совершенно не права! Он думал о Беатрис, только она занимала сейчас его мысли.
А Трикси суетилась по дому, переставляла цветы, развешивала рождественские открытки по стенам гостиной, вставляла в подсвечники новые свечи, а когда все было готово, поехала в магазин и накупила всяких мелочей.
Утро почти прошло. Она зашла в церковь и, беззвучно молясь, присела напротив рождественской елки и яслей Младенца. Выходя, она доверху набила деньгами коробку для сбора пожертвований.
Вернувшись домой, она едва поковырялась в поданном ланче, чем весьма расстроила добродушную Миес, и села за гобелен. Но ненадолго, потому что вскоре в гости неожиданно заглянули ее подруги из Тимоти.
– Не ждала? – спросила веселая толстушка Джилл. – У нас выходной, вот мы и решили зайти. На балу было трудно поболтать как следует, а мы все прямо сгораем от любопытства, как ты тут. Надо сказать, ты очень изменилась, – добавила она, окинув подругу восхищенным взглядом.
– Ну уж нет! – воскликнула Трикси. Как я рада всех вас видеть девочки! Сейчас закипит чайник, а пока пойдемте, покажу вам дом.
Они выпили чаю с булочками, пирогом и шоколадными пирожными, разговаривая о ее прелестном доме. Джилл без всякой зависти заметила:
– Наверно, быть замужем за профессором – небесное блаженство! Полжизни отдала бы за то, чтобы в меня влюбился кто-нибудь вроде него! Вы с ним так чудесно танцуете!..
Трикси торопливо вставила:
– Замечательный был бал, правда? И все так мило выглядели… Мне очень понравилось твое платье, Джилл…
– Я взяла его напрокат. – (Девушки захихикали).
– Когда ты возвращаешься в Голландию, Трикси? – спросил кто-то, пытаясь сменить тему.
После чая они шумно удалились. Прощаясь, Джилл спросила:
– Ты поедешь с профессором в Вену, правда? Он же не захочет оставить тебя одну?
Вечером Трикси рассказала мужу о том, что заходили ее подруги, а после добавила:
– Джилл сказала, что ты собираешься в Вену; когда это будет?
– Где-то в конце января – там будет международная конференция.
– А я – ну, ты возьмешь меня с собой?
Он мягко проговорил:
– Учитывая обстоятельства, я думаю, тебе приятней будет остаться с моей семьей в Шаакслоте.
– Какие обстоятельства?
– Дорогая Беатрис, может, мы не будем в это углубляться?
К сожалению, в этот момент вошла Глэдис и сообщила, что обед готов. За едой Трикси уже не могла вернуться к начатому разговору.
После кофе профессор направился в свой кабинет.
– Ты еще не закончил свою книгу? – сердито спросила Трикси, заставив его обернуться.
Он ответил так небрежно, что она рассердилась еще больше.
– Скоро закончу. А потом решим, что дальше.
– Что ты имеешь в виду? – начала она, но его и след простыл.
– Вернусь к чаю, – сказал он ей на следующий день за завтраком. – На Рождество я собираюсь в Тимоти, но на святки весь день буду дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46