— Ты погляди, брат, как жить стали, — говорил пассажир, — прямо как на Западе… Я в юности в Чехословакию ездил… Во, скажу тебе, была разница… Ты был за границей-то?
— Нет, — мотнул головой Даниил.
— Да ну… — разочарованно протянул его собеседник. — Чего так? Сейчас мотайся туда-сюда… А раньше без папы я никуда бы не двинулся… Вот Танька моталась, по комсомольской линии… А Кузю жалко. Погибла Кузя… Под поезд, понимаешь, попала…
Он, как показалось Даниилу, даже коротко всхлипнул. Вот ведь, подумал он, глядя в зеркальце заднего вида. Какую-то Кузю жалко… Собака, наверное… Впрочем, в разглагольствования вслушиваться он устал. А объяснять, что на заграницу денег нет, и дело вовсе не в папе, а в том, что ему приходится торчать с чужими машинами не от хорошей жизни, ему совсем не хотелось.
Это как на разных языках разговаривать, подумал Даниил.
— Слушай, ты бы магнитолу включил… Я не дотянусь.
Даниил послушался — себе на голову, потому как музыка у этого… Он вспомнил наконец, как его зовут. Константин Альбертович. Так вот, музыка у Константина Альбертовича была прямо ему под стать. Такая же краснорожая и потная. С тремя аккордами и дебильной задушевностью… Что-то там пел хриплый бас про любовь к отчизне, и Даниил чуть не выключил, но вовремя вспомнил, что машина не его. А он, собственно, отрабатывает пятихатку. И некуда ему деться от надрывного плача, несущегося из магнитолы. Константин Альбертович тоже переживал за отчизну, поскольку начал вдохновенно подвывать. Даниил внутренне содрогнулся, подумав, что если его пассажир собирается кататься еще долго, то он, Даниил, этого жуткого вокализа не вынесет.
Слава богу, молитву услышали. Нетрезвый господин слегка пришел в себя и приказал ехать по Международной вверх. Как бы домой…
Правда, потом передумал. И сказал:
— Давай-ка по переулку проедем… Надо мне это место посмотреть… Виталька сказал, место подходящее…
Загадочные слова эти Даниилу ничего не сказали, кроме того, что свобода на некоторое время откладывается.
Мысль эта не принесла ничего хорошего. Он вздохнул и подумал, что очень скоро он его просто убьет. Тем более что тот снова принялся вспоминать о Кузе. Со слезой в голосе рассказывал Даниилу о том, что хоть и сука была первостатейная, а трахалась хорошо…
Даниил, привыкший думать о неведомой Кузе как о собаке, удивленно посмотрел на него, но решил не уточнять. Из всех жизненных наблюдений отчего-то больше всего в его сознание вжилось одно — никогда не раздражать пьяных. Не зря же говорят, что в пьяных лютует бес…
Они подъехали к тому самому дому с часовней, где работала Анна, и Даниил опешил. Получалось, что все дороги вели в Рим, и Римом была Анна…
— Останови, — приказал Константин Альбертович.
Слова были произнесены совсем другим голосом и тоном, он будто мигом протрезвел. Даниил остановился, но его пассажир из машины не вылез. Просто прилип носом к стеклу, рассматривая сад и дом. Потом он потребовал подъехать с другой стороны. Интересно, подумал Даниил, что ему тут надо? Когда они остановились уже у третьего угла, он хотел спросить, но Константин Альбертович вышел из машины и подошел к ограде, где и остановился. Он заложил руки в карманы своих «версачевых» брюк и раскачивался теперь с носка на пятку, обозревая окрестности. Взгляд его приобрел озабоченно-задумчивое выражение. Стоял он там довольно долго, но потом вернулся, удовлетворенно напевая себе под нос загадочный рефрен: «Делайте деньги, делайте деньги, делайте больше денег…» Он достал из кармана мобильник, набрал номер.
— Виталя? — заорал он в трубку так, что Даниил невольно вздрогнул. — Я тут видел это местечко… Нормалек… Конечно, я бы побольше хотел сад… Да хрен с ним, все равно вырубать будем. Нет, ну нам-то на фиг нужно? Ладно, поговорим… Да, я сейчас домой… Подъезжай… Только пива купи.
«Куда ему пива-то? — удивился Даниил. — Он и так с трудом в себя пришел…»
— Ну, поехали, — добродушно улыбнулся Константин Альбертович. — Ты, кстати, где работаешь-то?
— С компьютерами, — нехотя отозвался Даниил.
— Прямо юный гений, — хохотнул Константин Альбертович. — Во всем разбираешься… Денег много платят?
— Нет, — честно признался Даниил. — Чего бы я тогда с вашей тачкой возился?
— Слушай, а давай ко мне… Шофером. Я тебе много буду платить… Чего ты с этими компьютерами будешь всю жизнь возиться?
«Наверное, он считает, что всю жизнь возить пьяного „адмирала“ перспектива более заманчивая», — подумал Даниил. Он только покачал головой и коротко сказал:
— Нет. Меня компьютеры устраивают… Да и машины я, в принципе, люблю…
«А еще, — хотел добавить он, — я люблю свободу… И черт вас всех побери, нет у меня желания становиться чьим-то верным рабом… Разве что…»
Он посмотрел в сторону сада. Словно надеялся увидеть там, между темнеющих деревьев, тонкую фигурку.
Но мысль, которая поразила его своей смелостью, тут же выбросил из головы.
Еще одно жизненное наблюдение гласило — никогда не раскатывай губы раньше времени… Тем более что ты и сам не уверен, увидишь ли ее еще хотя бы раз в своей жизни.
* * *
Звонок в дверь заставил Анну очнуться. Она и сама не заметила, как заснула в кресле, перестав различать время. Пространство…
Ей даже показалось, что уже утро. Чашка с недопитым и остывшим кофе стояла на столике. Она сделала глоток и пошла открывать.
— Привет, — удивилась она, увидев на пороге Бейза.
Она его не видела давно. Он изменился… На висках и в бороде поблескивали седые ниточки, делая его похожим на ветхозаветного пророка.
Теплая волна нежности заполнила ее сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90