— Да, сэр.
Мозг Матта стал лихорадочно соображать, что могло случиться: Линна заболела? у Линны какие-то неприятности? Линна — черт побери, только не это! — беременна? Ведь они не предохранялись в ту ночь. Он толкнул дверь ногой, чтобы захлопнуть, и сосредоточился на словах ее отца.
— Принимая во внимание интерес моей дочери к вам… я взял на себя ответственность, потому что не вижу другого выхода. Вы показались мне хорошим полицейским, знающим свое дело… заслужили две благодарности за три года, быстро продвигаетесь по службе. Вам тридцать четыре года, через двенадцать лет можете уйти в отставку.
Мрачное предчувствие закралось Матту в душу. Разузнать такие факты из его биографии было не так-то легко, однако Боумонт каким-то образом сумел собрать о нем информацию. Матт поежился. Не очень-то приятно слушать по телефону доклад о себе самом.
— Я занимаюсь издательским делом. У меня есть своя газета здесь, в Веллингтоне. И я бы хотел знать… не заинтересует ли и вас работа на этом поприще. Разумеется, я понимаю, что несколько опережаю события, и это для вас слишком неожиданно…
— Мне кажется, я не совсем вас понимаю, — настороженно ответил Матт. — Вы хотите предложить мне работу?
— Следует признаться, что именно в этом и заключается вся щепетильность нашей беседы. Мне, право, неловко говорить с вами об этом… Откровенно говоря, дело здесь касается вас и моей дочери… Как вам известно, очень скоро я не смогу заботиться о ее благосостоянии, и так как мне показалось, что вы могли бы успешно справиться с этой работой, то у меня возникла мысль, сделать вам это предложение.
— Честно говоря, я не знаю, что вам ответить. Я всегда был полицейским и никогда не искал себе другого дела. Скажите, а каким образом все это относится к Линне?
— Она унаследует «Боумонт Херальд». В настоящее время газетой руководит исполнительный директор, с которым я подписал договор на пять лет. Так вот, я бы хотел заключить с вами двухгодичный контракт… с гарантией того, что газета перейдет к вам в случае, если вы… найдете взаимопонимание с моей дочерью.
— Извините, но мне не совсем удобно вести с вами этот разговор, мистер Боумонт.
— Могу вас понять, и по правде говоря, меня это радует. Не думаю, что мне было бы удобно, будь я на вашем месте. Но вы же понимаете… таковы обстоятельства. У меня просто нет времени, чтобы поступать более цивилизованным образом. Так вы подумаете над моим предложением?
— Со всем моим уважением к вам, сэр, я готов дать ответ прямо сейчас. Боюсь, что ваше предложение меня не заинтересовало.
На другом конце провода наступила продолжительная пауза.
— Понимаю. Скажите, был бы ваш ответ иным в том случае, если бы я сказал, что меня попросила позвонить вам моя дочь?
— Не думаю, что она сделала бы это.
— Вы совершенно правы. Она этого не делала.
— В любом случае, мой ответ был бы таким же.
— Извините, что побеспокоил вас, Матт. Надеюсь, наша беседа не повлияет на ваши дружеские отношения с Линной
— Обещаю, что не повлияет.
— И все же, если вы вдруг передумаете, всегда буду рад обсудить с вами этот вопрос.
После того, как Сэм повесил трубку, Матт уставился в стену. Неужели в основе всего — тот факт, что она слепая? Ее отец предложил ему выход из затруднительного финансового положения. Сэм Боумонт чувствовал себя крайне неловко, когда предлагал, отлично понимая, что эта сделка рискует показаться платой за дочь, которую он хотел передать в руки Матта.
Он знал Линну сколько? Месяц? Меньше. Целовались однажды ночью. А через два дня переспали. Вот и все. Но дело обстояло не так просто, как казалось, и он это знал. Матт ни на секунду не переставал думать о ней с того момента, когда увидел ее на обочине, пытавшуюся справиться с колючей веткой. Он с первого взгляда невзлюбил Курта, и вовсе не потому, что тот был производителем наркотиков. Какая-то химическая, если можно так выразиться, связь возникла между ним и Линной. Их связывало какое-то вполне осязаемое вещество, которое было настоящей зажигательной смесью, смесью чего-то дурманяще-сладкого и воспламеня-юще-страстного. Ему никак не удавалось забыть ее с тех пор, как он уехал из Уолден-Сити. Двадцать четыре часа в сутки он думал о ней и даже грезил наяву. И никак не мог прийти к какому-нибудь решению.
Отец Линны только что предложил ему свою помощь» но он тотчас же отверг ее, не соизволив подумать над его предложением хотя бы двадцать минут. «Черт, ты думал целых два месяца, прежде чем купить машину», — отругал он себя. Матт понял, что сегодня не сможет уже отвязаться от мыслей о предложении Сэма Боумонта, на что старик, очевидно, и рассчитывал.
Должно быть, Боумонт считал его отношение к Линне достаточно серьезным, раз сделал ему подобное предложение. Честно говоря, Матту приятно было так думать, но в то же время в сознании шевелились такие «неудобные» слова, как «покупать» и «содержать». Большие, огромные камни преткновения. Уже восемь лет он служит в полиции, делает карьеру, перед ним многообещающее будущее. А газета была для него незнакомым зверем. Нести на своих плечах социальную и политическую ответственность означало снова окунуться в круглосуточную работу без выходных. Черт, по сути дела, он не разбирался ни в чем, кроме своей работы, работы полицейского, не говоря уже о том, чтобы взвалить на себя груз руководителя газеты. Но главная проблема была не в этом. Что, если у них с Линной ничего не выйдет? Ведь с ней ему придется полностью изменить свой образ жизни, научиться заботиться не только о себе, но и о ней тоже, знать о ее нуждах, предвосхищать желания, находить для Линны время, несмотря на свою сверхзанятость на новой работе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136