Рот его был ненасытен и тянулся к ней даже тогда, когда он стаскивал через голову ее свитер. Ветер холодил обнаженный живот, овевал ее груди. Медленно и чувственно его губы двинулись вниз по щеке и шее, горячий язык проложил дорожку к ямочке у основания горла, где неистово бился пульс.
Девушка, обмякнув, прислонилась к стволу дерева. Когда он поднял голову и взглянул ей в глаза, Адриа показалось, что она не устоит на ногах.
– Я хочу тебя, – прошептал он голосом, прерывающимся, как долетающий до них ветерок.
– Я знаю.
– Но мы не должны делать этого.
– Я… я знаю.
Его руки опять легли на ее грудь, и, закрыв глаза, она откинула назад голову, стараясь убедить себя в том, что не хочет, просто не имеет права идти на поводу у греховного чувства. Но когда его рот сомкнулся вокруг соска, все благие намерения словно сдуло ветром. Язык и губы начали ласкать сосок сквозь шелк бюстгальтера, и тут ее ноги подкосились, и, падая, она увлекла его за собой. Рухнув на землю, они потревожили скопившийся под деревом толстый слой хвои. До них явственно донесся шум горного потока, неутомимо продолжавшего свой стремительный бег. Но она, запустив пальцы в густые завитки волос, лишь сильнее прижала его голову к своей груди.
И, забивая мысли об осторожности, в голове вспыхивали не совсем пристойные и совсем уж бесшабашные: «А почему бы и нет? Ведь он может оказаться и не твоим братом».
– Адриа. Боже мой, – сказал он хрипло и уткнулся лицом в ее живот.
Его дыхание, жаркое, как ветер пустыни, проникало под ремень ее джинсов, доходя до самого интимного женского места. Она поцеловала его в голову.
Неожиданно он глубоко и судорожно вздохнул и откатился от нее. Повернувшись спиной, он обеими руками вцепился себе в волосы, и тишина нарушилась проклятиями в их адрес.
– Сукин я сын. Чертов сукин сын.
– Зак…
– Отстань от меня.
– Но…
– Ради бога, оденься, – бросил он через плечо, даже не оглянувшись.
– Все хорошо.
– Все плохо. Напяливай сбою одежду и давай сделаем вид, будто ничего не произошло. – Он вскочил на ноги и, оставив возле нее карманный фонарик, в полной темноте двинулся вверх по тропинке.
Черт бы побрал этого человека! От него можно сойти с ума. Одеваясь, девушка не испытывала никаких угрызений совести. Она не пыталась соблазнить его, просто все, что накопилось в течение прожитой недели, должно было наконец вырваться наружу. Адриа понимала, что следовало бы вести себя осмотрительнее и что он по большому счету прав. Не могла же она отдаться мужчине, который мог оказаться ее сводным братом, но и не желала, пропади оно пропадом, брать на себя ответственность за вспыхнувшее между ними чувство. Держа фонарик перед собой и следуя за мечущимся перед ней лучом, она зашагала вперед, и вскоре уже шум бурного потока пропал в отдалении.
Когда тропинка сделала последний поворот, Адриа увидела джип, свет фар которого упирался в ствол гигантского дерева с покрытой мхом корой. На ее грубой поверхности кто-то вырезал инициалы, окружив их неровно изображенным контуром сердца. Какая ирония.
Вскарабкавшись на сиденье джипа, она бросила на него яростный взгляд.
– Это была ошибка, – сказал он.
– От меня ты не дождешься никаких объяснений.
– Отлично.
– Только не веди себя так, будто это моя личная инициатива.
– Что было, то было, договорились? Больше этого не должно повториться. – Но, еще не докончив фразу, он уже знал, что это ложь. Никакая сила в мире не могла заставить его отказаться от нее.
***
Несколькими часами позже Адриа решила, что не расскажет Заку о том, что собирается встретиться с Полидори-младшим. Закари впал в ярость уже при одном упоминании о звонке Марио, и она была по горло сыта его покровительственным отношением. Половину всего времени, что они провели вместе, он разыгрывал из себя старшего брата, в оставшееся же, как ей казалось, желал стать ее любовником.
Ее раздирали не менее противоречивые чувства, поэтому ей надо было на время выкинуть его из головы и вновь вернуться к тому, для чего она прибыла сюда: выяснить, Лонда она или нет. Если да, то для того, чтобы получить причитающуюся ей по праву долю, придется бороться за это со всей семьей Денвере, если же нет… что ж, тогда она уедет. Или станет любовницей Зака. И то и другое могло окончиться для нее сумасшедшим домом.
Она остановила свой видавший виды автомобиль на месте старого овощного рынка, где Стефано Полидори начинал сколачивать свое состояние. Расположенный всего в четырех кварталах от отеля «Денвере», рынок был закрыт, и на его территории возвышалось многоэтажное административное здание.
Покуривая сигарету, Марио ожидал ее на углу улицы возле ирландского бара.
– А я только что собирался рассердиться на вас, – сказал он, ослепительно сверкнув зубами, и бросил окурок в сточную канаву.
Она чувствовала себя не в своей тарелке, но постаралась скрыть это.
– Я же сказала, что приду.
– Да, конечно, но я думал, что ваш приятель уговорит вас надуть меня. – Опять последовала обаятельная улыбка.
– Мой приятель?
Марио открыл перед ней дверь бара.
– Закари Денвере. Ваш брат.
Адриа почувствовала, как у нее екнуло сердце.
– Разве он не взял на себя роль вашего телохранителя?
– Наряду с другими, – ответила девушка, входя вместе с Марио в прокуренный зал, полный смеха и громких разговоров. Повсюду слышался звон бокалов, треск бильярдных шаров, летали стрелы дартса. На небольшой эстраде играл джаз, но его почти не было слышно в общем шуме.
Перед тем как перейти к цели своего разговора, Марио, не спрашивая, заказал два кофе по-ирландски.
– Мой отец и я хотели бы знать, подумали ли вы над нашим предложением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145