— У меня растрепались волосы? Вылезла футболка? Я испачкала подбородок в чернилах?
— Нет.
— Тогда почему ты так на меня смотришь?
— Я просто подумал, что ты совсем не похожа на девственницу.
— Я обычно ношу рубашку с большой красной буквой «Д», но сегодня положила ее в стирку. — Вероника хотела вызвать у Валентина улыбку, но тот оставался серьезным. — Неужели ты на самом деле зациклился на вопросе девственности?
— Клэр была девственницей, — помолчав, сказал Валентин, — и единственной дочерью одного из членов городского правления. Он был не слишком-то счастлив, когда обнаружил, что она беременна.
— Я думаю.
— Он стал охотиться за мной, — Валентин посмотрел в! глаза Веронике, — чтобы заставить расплатиться за эту единственную ночь с его дочерью. — Он потряс головой. — Если бы только я мог вспомнить…
— Все нормально, Валентин, — сказала девушка и накрыла ладонью его руку. Тепло запульсировало под кончиками ее пальцев. Его кожа была такой теплой и… настоящей…
«Призрак, — напомнила она себе, — не человек».
— Мне нужно это знать, — сказал Валентин.
— Ты все узнаешь. — Вероника стремилась вызвать у него улыбку, чтобы снять внезапно возникшее напряжение. — Мы оба узнаем все, что нам нужно. — «А также и то, что мы совсем не ожидали узнать», — промелькнуло в глубинах ее сознания. Где-то там затаилось желание снова прикоснуться к Валентину — и уже не ради образования, а в своих собственных интересах.
Вполне нормальное желание, подумала Вероника, поскольку решила выпустить немного сексуального пара, а Валентин как нельзя лучше подходил для этой цели. Если только он будет сотрудничать с ней.
Внезапно ее осенило:
— Кстати, скажи, пожалуйста, со сколькими женщинами ты спал? Мне нужно записать это. Я насчитала сто шестнадцать писем.
Валентин посмотрел на свою руку, к которой прикоснулась Вероника, сжал пальцы в кулак и потряс головой, словно пытаясь избавиться от неприятных воспоминаний.
После этого он снова уткнулся в книгу по генеалогии.
— Ну скажи мне, — настаивала девушка.
— Их было достаточно.
— Достаточно — это сколько? Сто пятьдесят? Двести?
Тысяча?
— Достаточно, чтобы не отвечать на этот вопрос.
Однако так нельзя отвечать женщине, которая не принимает слово «нет» за ответ.
— Ты — мой учитель. Откуда же я могу узнать о твоей квалификации, если ты не предоставил мне полный список своих трудов?
Валентин озадаченно посмотрел на нее:
— Ты действительно хочешь это узнать, Вероник?
«Нет», — подумала девушка, но вслух сказала.
— Да.
— Триста шестьдесят девять, — горько засмеялся призрак. — Во всяком случае, все для достойных, а не для никчемных.
— Что ты имеешь в виду?
Валентин покачал головой:
— Ничего.
Число женщин поразило Веронику.
— Удивительно, я даже не могу представить себе триста шестьдесят девять знакомых мужчин, а тем более любовные отношения с ними. А как ты вел свой учет? Делал зарубки на стойках кровати? Вел список? Где?
— Вот здесь, — показал на свой лоб Валентин. — Я веду счет здесь.
Девушка бросила на него скептический взгляд:
— Ты хочешь сказать мне, что помнишь все триста шестьдесят девять женщин?
Мужчина кивнул.
— Имена?
Еще один кивок.
— Лица?
— Да.
— Я попала в какое-то аризонское болото!
— Я помню всех своих женщин, а что касается болот, то их много и здесь, в Луизиане. Зачем тебе нужно болото в Аризоне?
— Ладно, забудь об этом, просто у нас так говорят. — Вероника сложила на груди руки, откинулась на спинку стула и внимательно посмотрела на Валентина. — Но если у тебя такая великолепная память, докажи мне это. Назови хотя бы десять имен.
Валентин ухмыльнулся:
— Только и всею?
— Я жду.
— Хорошо, это… — Мужчина открыл рот, и усмешка сошла с его лица. — Это…
— Давай, давай, признавайся! — настаивала Вероника.
— Сейчас… — сказал Валентин, наморщив лоб.
Девушка улыбнулась:
— Не вспоминается?
— Конечно, вспоминается! — сердито посмотрел на нее призрак. — Просто мне слишком трудно сосредоточиться, когда ты полураздетая сидишь рядом.
Вероника посмотрела на низ своей ночной рубашки, который закрывал колени, на длинные рукава, тронула ворот, застегнутый до самой шеи.
— Я полностью одета.
Валентин захлопнул книгу.
— Но твоя рубашка почти прозрачная.
Девушка покачала головой:
— Это фланель. Никто не может видеть сквозь фланель, даже супермен!
— Но она прилипает к телу.
— Но это фланель!
— Вся эта болтовня просто бессмысленна.
— Болтовня? — Вероника зло уставилась на призрака. — Забудь, что я говорила, будто ты не такой, как все. Ты только что заработал свои знак отличия мужчины, высокомерно относящегося к женщинам!
Валентин улыбнулся, словно его обрадовало это внезапное возмущение Вероники.
Неужели ему нравится ругаться? Мужчины, кому они нужны?
«Тебе», — твердили гормоны девушки, но она не слушала их. Вероника продолжила записи о недавнем уроке и не переживала, почему Валентин то пышет жаром, а то холоден как лед.
Прошло довольно много времени, прежде чем она закончила писать свои заметки, откинулась на спинку стула и стала ждать, когда Валентин закончит свою работу с книгой по генеалогии. У девушки был такой длинный день, что, несмотря на взвинченные нервы, усталость наконец взяла свое. Вероника провалилась в крепкий сон, сквозь который почувствовала, как сильные мускулистые руки обхватили и подняли ее, потом положили на матрас и накрыли простынями.
— Спокойной ночи, Рыжуля, — пожелал ей голос, когда она снова проваливалась во всепоглощающую темноту.
— Все нормально… — Валентин то и дело вспоминал сладкий голос Вероники и свое ощущение, когда она прикоснулась к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47