Я решила уйти сразу, Другой возможности может не представиться.
– Ничего не понимаю…
– Мой ресторан! – воскликнула Анна.
Как здорово! Еще веселее, чем она ожидала! У нее даже перестали потеть ладони.
– Ты всегда предпочитал забывать, что я хочу этим заняться. У нас выставили на продажу ресторан – «Клеопатру», то самое французско-египетское местечко, где мы однажды встречались на «ужине мамаш». Хозяева долго не протянули, и я поняла – его надо брать.
– Браво, – сухо отозвался Дамиан. – И что это меняет?
– Видишь ли, никаких алиментов быть не может, поскольку у меня нет постоянного дохода. И никаких сбережений тоже нет! Я все вложила в ресторан. Пенсионный фонд в том числе.
– От этого есть очень простое средство – я подам в суд.
– Разумеется. Ты вправе подать в суд, – согласилась Анна. – Не знаю, правда, насколько это тебе поможет, принимая во внимание все те деньги, что мы вбухивали в твои фильмы на протяжении многих лет. Только справедливо, что теперь я возьму на свое дело хотя бы одну десятую.
– Остается еще дом…
– А дом я, видишь ли, заложила. Нужны были деньги для покупки лицензии на продажу спиртного.
Ага! Удар попал прямо в цель. Анна не смогла сдержать улыбки.
– Тебе это кажется смешным? Посмотрим, как ты запоешь, когда я по суду получу опеку над Клементиной.
– Не думаю, что у тебя остались какие-нибудь основания для этого иска, – хладнокровно возразила Анна. – Я ведь теперь буду все время дома, а работать только по вечерам и к тому же прямо здесь, в Хоумвуде.
Дамиан смотрел на нее со злостью.
– Поглядим, что станет с твоей уверенностью, когда я увезу Клементину в Англию.
Какое счастье, что у нее за плечами школа многолетней работы в серьезном учреждении, которая научила ее все предвидеть и заранее готовить ответ на любой мыслимый вопрос.
– Вряд ли это возможно. Я уже поговорила с иммиграционными службами, и они внесли Клем в список несовершеннолетних, чьи родители угрожали их похитить и вывезти из страны.
– Я не угрожал.
– Разве? А только что? Магнитофон все зафиксировал.
– Сука, – прошипел Дамиан. – Ничего не подпишу!
– Ах-ах-ах! Новые угрозы?
Дамиан в упор смотрел на нее, и она заставила себя не отводить глаз. Неожиданно выражение его лица смягчилось.
– Когда ты начала так меня ненавидеть?
Такой простой вопрос – и первые искренние слова, которые она от него услышала за бог знает сколько дней, – заслуживает такого же правдивого и бесхитростного ответа.
– Я никогда не испытывала к тебе ненависти. Просто поняла, что должна уйти от тебя. А я ведь очень тебя любила. Пришлось притвориться, что ненавижу, чтобы было не так больно уходить.
Его темные глаза стали еще теплее. Он смо рел на нее с тем чувством, которое раньше она считала любовью.
– Ты еще любишь меня?
Очевидно, он хотел услышать «да». «Да» означало бы, что еще есть шанс, даже теперь, вернуться друг к другу, забыть выросшую между ними вражду.
Но правда состояла в том, что, хотя она не испытывала к нему ненависти, она его и не любила. Больше не любила.
– Нет, – сказала она.
Он вздохнул:
– По заслугам мне. Я все испортил, Анна. Да, все испортил… – Не дождавшись ответа, он продолжил: – Мне жаль, знаешь. Вряд ли для тебя это имеет какое-либо значение, но мне правда жаль. Я скучаю по тебе.
И снова она сказала правду:
– Я тоже по тебе скучаю.
– Но не настолько…
– Нет, не настолько.
– Значит, конец. Завершим все формальности, подпишем бумаги и пойдем каждый своей дорогой.
Все? Полная и безоговорочная капитуляция? Не может быть!
– Ты подпишешь?
– Да, подпишу.
Она сидела и смотрела, как он изучает первую страницу, ставит в нижнем углу свои инициалы, переходит ко второй странице, проделывает то же самое. Только на последней странице договора, где излагались условия встреч с дочерью, вышла задержка.
– Хм-м… – протянул он.
Рука с авторучкой зависла над бумагой.
– Это то же самое расписание, которым мы пользовались с самого начала, – заметила Анна.
И, удержавшись, не стала напоминать: то самое, на котором ты настоял.
Дамиан сунул ручку в рот и стал грызть в задумчивости.
– Это нужно изменить, – наконец сказал он.
– Что ты хочешь изменить?
В голове сразу закрутились возможные компромиссы: в договоре речь идет о каждых вторых выходных, можно было бы давать ему Клементину на еще один дополнительный вечер или вместо двух недель летом – на три недели. Главное, чтобы опекуном оставалась она, а с этим он, похоже, уже согласился.
– Дело вот в чем. Я, скорее всего, перееду в Лос-Анджелес. Стало быть, не смогу видеться с Клем так же часто, как раньше. Так часто, как мне хотелось бы.
– Правда? – только и смогла она выдавить.
– Да, и, боюсь, скоро. Понимаешь, мы на шли в Голливуде кинопрокатчика для «Невесты на продажу». И теперь, похоже, «Служанка для президента» в любой момент может получить зеленый свет – в главной роли Куин Латифа, а не Вупи Голдберг, чтоб ты знала, – так что моя штаб-квартира перемещается на Побережье.
– Дамиан, это же… – Анна подбирала нейтральное слово, – удивительно.
Просто удивительно – он в конце концов добился своего. И именно сейчас. А ведь до этого момента он не обмолвился ей ни словом. Значит, в самом деле собирался идти до конца и выжать из нее максимум возможного, имея в кармане собственную многомиллионную сделку.
Вдох, выдох. Только бы не вспылить. Вдох, выдох. В этом есть свои плюсы: он будет далеко, можно спокойно начать новую самостоятельную жизнь. Со своим ребенком. Со своими детьми.
– Ты много поработал, чтобы достичь этого, – припомнила она свой старый верный рефрен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74