А он, между прочим, быстро согласился.
Возможно, тогда Лукас и решил, что она, в конце концов, не такой уж и вызов. Тогда почему он просил ее провести Рождество в его доме?
Наконец она поняла, что ходит по кругу. Поскольку Жермена не хотела прислушаться к своему здравому смыслу, к логике, то по прошествии нескольких дней ей пришлось признать, что она так и не стала, хоть чуточку, дорогим человеком для Лукаса. В противном случае, он бы удосужился поднять трубку, где бы ни находился, разве не так? Когда он был в Швеции, то нашел время позвонить Эдвине, вспомнила Жермена.
Нет, нет и нет, она не станет думать об Эдвине в связи с Лукасом. Не будет! — волновалась Жермена. Сейчас ее душу раздирало достаточно эмоций, не говоря о ревности.
Никогда у нее не было такого плохого настроения, но Жермена изо всех сил старалась казаться жизнерадостной.
Наступил вечер рождественского обеда в компании, после которого Ник Норрис пожелал отвезти ее домой.
— Я должна доставить Стюарта, — возразила она.
— Значит, мне надо ждать до Нового года, чтобы получить возможность провести с тобой время? — возмутился Ник. Но, повеселев, добавил: — Не хочешь быть моей дамой в канун Нового года?
Она не хотела.
— Как-нибудь в другой раз, Ник, хорошо?
В пятницу она пошла со Стюартом в индийский ресторан, к десяти была дома и провела выходной, лелея надежду нарушить данное родителям обещание и поехать на Рождество в «Хайфилд». Увы, поступить так она не могла.
В понедельник и вторник Жермена сделала последние рождественские покупки и приехала к своим родителям в канун Рождества, нагруженная большим чемоданом и множеством сумок. Ее как будто окатило ушатом ледяной воды, когда после приветствий она спросила, в каком часу ждать Эдвину.
— Она не приедет, — без всякого выражения ответила Грейс Харгривз.
— Не приедет?
— Они так хотели, чтобы она осталась, что было бы преступным позволить ей выполнить данное нам обещание, — защищал любимицу Эдвин Харгривз. — Особенно если учесть, как выстрадала Эдвина со своей спиной.
— Кто они? — Спросила Жермена, опасаясь худшего и ожидая, что отец нанесет ей сейчас сокрушительный удар.
— Тэвиноры, конечно! Эдвина позвонила сегодня днем и сообщила, что сам Лукас Тэвинор связался с ней и попросил, чтобы она составила компанию ему и Эшу. Я знаком с ними обоими и счастлив, что они позаботятся о ней. Я дал ей добро, мое благословение. Ты ведь знаешь, она еще не совсем поправилась.
Жермена понимала, что ее отец заранее готов защищать действия своей старшей дочери от любых нападок. У нее сильно заныло сердце, но она не смогла признаться, что Эдвина вполне в состоянии сама позаботиться о себе.
Однако вскоре отец все-таки проговорился: ему показалось, что Эдвину пригласил не Лукас, а Эш.
Ах, как бы Жермене хотелось верить этому! Но разве Эш сам не говорил ей, что совершил огромную ошибку в отношении Эдвины и позволил похоти управлять своей головой? Значит, он избавился от своего чувства к Эдвине. Отсюда следует одно: не Эшу нужна в «Хайфилде» Эдвина, а Лукасу.
Непостоянный тип! Непостоянный? Жермена резко одернула себя. Можно подумать, что Лукас поклялся ей в вечной любви! Он всего-то предложил ей провести с ним Рождество, а когда она отказалась, то вместо нее пригласил ее сестру. Все это только показывает, что она может отклонить его приглашение, но найдутся десятки других, которые примут. Эдвина, например, с готовностью бросится в «Хайфилд» по первому же зову Лукаса…
В первое рождественское утро все обменивались подарками, а Жермена помогала готовить угощение вечер. Чуть позже, испытывая необходимость сбросить с себя маску веселости, она пошла на длительную прогулку.
Жермена рано легла, но заснуть не смогла: сотни вопросов роились у нее в голове. Была ли Эдвина у него в кабинете? Целовал ли он Эдвину так же, как целовал ее?..
В час ночи Жермена поняла, что все равно не уснет. Она села у окна своей комнаты и увидела, как пошел снег.
Вот и наступил День подарков…
Какое-то время девушка наблюдала, как огромные белые хлопья быстро покрывают землю. Потом она вздохнула и легла в кровать. Выбрось этого мужчину из головы, пожалуйста, тщетно умоляла она себя.
Около одиннадцати часов утра Жермена нашла какие-то старые ботинки, натянула куртку и вдруг услышала, что к дому подъезжает машина.
— Кто это? — раздался сзади голос матери.
Жермена подошла к ней и, выглянув из окна, увидела стоявший там «рейнджровер». И когда из него вышел не кто иной, как Лукас Тэвинор, в голове ее мелькнула мысль: она столько размышляла о нем, что рассудок сыграл с ней злую шутку.
Но Лукас не был плодом ее воображения.
— Разве это не брат Эша? — воскликнула Грейс Харгривз и сразу забеспокоилась: — Как ты думаешь, с Эдвиной что-нибудь случилось?
Жермена постаралась взять себя в руки.
— Конечно, нет, — ответила она, радуясь, что отец отправился в деревенский магазин купить что-нибудь почитать. Он бы с ума сошел при мысли, что с Эдвиной произошел «еще один» несчастный случай.
В дверь позвонили, и Жермена пошла открывать.
Ах, как же замечательно снова видеть его! Сердце девушки так переполнилось счастьем, что ей показалось, будто на какие-то секунды время остановилось. Она стояла на пороге и просто смотрела на него.
Лукас тоже, по-видимому, не находил слов, глядя на нее. Вдруг он как можно небрежнее произнес:
— Проезжал мимо… — И с улыбкой, от которой у нее задрожали коленки, продолжил: — Подумал, что можно остановиться и напроситься на чашку кофе.
Как будто солнышко вышло из-за туч!
— А я собралась пойти погулять, — выпалила Жермена и тут же прикусила губу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44