– А ведь как это приятно – иметь небольшой дом в сельской местности! Я всю жизнь упорно трудился, часто без отдыха, без выходных. Можно теперь что-то изменить, пожить как-то иначе. Только… я не был, конечно, уверен, что после лондонского водоворота сумею принять тишину, уют, уединение – всю эту идиллию. – Он помолчал немного. – Так или иначе, но, найдя эту… безветренную гавань, я, прежде всего, пригласил архитектора. Надо же все здесь привести в порядок, и по своему вкусу. И вдруг является вот это… потрясающее существо женского рода – я таких никогда прежде и не встречал, – этакая амазонка, подлетает к моим же собственным воротам, вопрошает: «Собираетесь все разрушить, Тримейн?» – да еще честит меня «плутом». Я, мол, у нее «выхватил из-под носа» Миртл-коттедж!
Пернел, все еще под магнетическим воздействием этих слов – «потрясающее существо женского рода», – встряхнулась – надо вернуться к действительности.
– Я… э-э… сожалею о тех словах. С моей стороны это было несправедливо, приношу свои извинения. Но ведь я уже заключила сделку, а тут появились вы.
– Да, потом мне сообщили, – улыбнулся Хантер.
– А до этого вы разве не знали?
– Я посмотрел коттедж и поручил моим поверенным совершить сделку. После той субботы, когда вас увидел, я навел справки. – Он задумчиво смотрел на нее, будто припоминая. – Дело в том, что вы чуть было не потеряли таким же образом и Примроуз-коттедж.
– Как это?! – Она широко раскрыла глаза.
– Но этого не случилось. Когда объявили о его продаже, я был за границей. Вернулся, узнал, и у меня возникла идея приобрести и его, соединить участки в одно целое.
– То есть вернуть все в прежнее состояние?
– С житейской точки зрения – вполне логично. А вдруг бы это место мне надоело? Легче продать.
– И вы позвонили агенту по недвижимости?
– Ну да, – кивнул Хантер. – И он сообщил, что коттедж еще не продан. Однако, – он со значением посмотрел на нее, прежде чем продолжить, – собираясь уже дать указание приобрести его, я случайно спросил, а нет ли других заинтересованных лиц.
– И он сказал вам обо мне?
– Вот именно. – У Хантера был какой-то печальный вид. – Можете вы представить ситуацию: деловой человек, привыкший действовать решительно, ни в чем никому не уступать, пошел на попятную, услыхав имя Пернел Ричардс?
– О небеса! – чуть не задохнулась Пернел, уверенная: да, такому человеку, как Хантер Тримейн, решимости не занимать.
Продолжая внимательно ее изучать, он тихо заключил, вновь заставив ее сердце затрепетать:
– Ну а потом вы переехали – и начались все мои мучения: никакого покоя, когда наступал уик-энд, у меня больше не было.
– «Никакого покоя»? А… ну да!.. – Пернел вовремя спохватилась: он, конечно, о шуме, стуке и тому подобном. – Вы имеете в виду – вам мешал отдыхать мой ремонт?
– Я имел в виду – мне мешали отдыхать именно вы, Пернел Ричардс!
Он не сводил с нее глаз, и выражение лица было у него почти торжественное.
– Я… я вам мешала? – Она боялась вздохнуть. – Но… н-но… п-почему же?
Нервы не выдержали, – кажется, она заикается.
– «Почему?» Этот вопрос я задавал себе сотни раз, пока шли недели. Что, что такое в этой длинноногой девушке, с такими… соблазнительными губами? Что не давало мне покоя с самого начала?
– Не давало… покоя?
– Не подберу более подходящих слов. Сначала – неистовый шум за стеной: будто у вас целый взвод солдат занимается строительством оборонительных сооружений. – Потом…
– О! – Она все еще не могла прийти в себя. – Но ведь это просто необходимо! Без ремонта тут не обойтись…
– Это так, – согласился он и совсем растопил последние льдинки в ее сердце. – А результат? В первое же воскресенье после вашего приезда мне-то пришлось уехать в Лондон, и куда раньше, чем я собирался. И все же, учтите, меня просто поразила ваша… самоотверженность и храбрость: одна взялась выполнить такую работу!
«Не надо, Хантер! – просились наружу слова, пока она грелась в лучах его похвалы. – Вовсе не одна! Мистер Джонс переделал всю электропроводку». Но она не произнесла их, лишь сдержанно проговорила:
– Мне, право, очень жаль, что вам пришлось уехать раньше времени.
– Да не думайте вы об этом! Были и другие моменты – когда из-за вас я даже откладывал свой отъезд. Иногда… приезжал гораздо раньше только потому, что здесь были вы.
Пернел глубоко вздохнула, желая верить – и не веря.
– Из-за меня? Неужели?..
Он придвинулся к ней поближе, желая поймать выражение ее нежных, огромных, сияющих карих глаз.
– Поверьте, все было именно так!
– П-почему же, почему?..
– Вот этого, говорю вам, я и сам не мог понять. Почему меня так бесило, когда вы садились в машину с каким-то мужчиной? Или почему я не находил себе места, а вы… вы были совершенно спокойны…
О Боже, о чем он? Неужели она ему небезразлична? Но ведь этого не может быть, подсказывал ей разум. Но что же тогда означают его признания? Спросить его прямо? А если он рассмеется ей в лицо? О нет, она не вынесет такого унижения!
– Может быть, вы поняли что-нибудь в ту субботу, когда я пожелала вам доброго вечера, а вы… меня не заметили?
– Ну, я не умею быть все время хорошим.
Напряжение ее вдруг сразу спало, она, неожиданно для себя, рассмеялась – и умолкла: какое серьезное у него лицо…
– О, ты так хороша! – вырвалось вдруг у него.
– Хантер! – непроизвольно откликнулась она очень нежно.
Теперь он насторожен – будто понял, какие эмоции охватывают ее в эту минуту. Она должна овладеть собой, сделать все, чтобы он не заметил, не открыл ее тайны! Но он… о, он видит все насквозь, он читает ее мысли и слышит ее сердце… Хантер вдруг громко скомандовал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44