Вот и Джейк…К ней подошла Лайза под руку с лысым дородным господином.— Познакомься, это Гарри Лайонс, мой режиссер. Гарри, это моя мама, Джинни Эдвардс.Гарри Лайонсу удалось сделать из Лайзы телезвезду, и Джинни знала, что возился он с Лайзой ради Джейка. Джейк непрерывно терроризировал своих голливудских знакомых до тех пор, пока Лайзу не пригласили на пробы. А затем, опять-таки по настоянию Джейка, пробы перенесли в другую часть города — только для того, чтобы Джинни могла в любую минуту оказаться рядом с недавно обретенной дочерью.Было это почти пять лет назад. Тогда Гарри Лайонс, тучный мужчина, стоявший сейчас перед Джинни, открыл Лайзе путь к вершинам.— Миссис Эдвардс, — небрежно проговорил режиссер, — очень рад познакомиться с вами. Мне будет не хватать мистера Эдвардса.Прожевывая артишок, Джинни подумала: «Да ему-то какое дело?»— Благодарю вас, — произнесла она с набитым ртом. — Мне тоже будет его не хватать.Он прокашлялся и с интересом оглядел стол.— Я слышал, вы тоже были актрисой.. Вам удалось великолепно обучить вашу дочь, или же у вас необыкновенно творческие гены.Естественно, Гарри Лайонс предпочитал говорить про Лайзу, которая давала ему хорошие прибыли, а не про покойного Джейка. А Джинни вовсе не собиралась сообщать ему, что впервые увидела Лайзу сравнительно недавно.— Да, она моя дочь, — с гордостью подтвердила Джинни. Нет, совершенно незачем объяснять этому толстяку, что «необыкновенно творческими генами» Лайза более всего обязана отчиму Джинни. Тот когда-то изнасиловал падчерицу. Эта история была бы прекрасным предметом для беседы на светском приеме. Но сейчас они не на приеме, хотя люди, собравшиеся здесь, кажется, придерживаются другого мнения.Прожевав наконец артишок, Джинни спросила:— Лайза, ты видела Брэда и Джоди?Прекрасные топазовые глаза Лайзы устремились во внутренний двор:— Брэд лакает, а Джоди медитирует.— Прошу меня простить, — обратилась Джинни к Гарри Лайонсу, — я должна поговорить с детьми Джейка.На его лице не отразилось ровным счетом ничего, и ей захотелось заорать: «Ты здесь только потому, что Джейк умер!» Но она молча вышла во внутренний двор. Сняв по пути черный шарф, Джинни оставила его на столике. Пусть Консуэлло спрячет его, если, конечно, ее надоумит святой дух.Брэд и в самом деле развалился в шезлонге с бокалом пива в руке. Его сестра сидела на земле, поджав под себя ноги; глаза ее были закрыты, руки скрещены на груди, а лицо обращено к небесам. Голову Джоди украшал венок из маргариток — символ Братства нового мира, которому она посвятила свою душу несколько лет назад. «Быть бы ей хиппи», — подумала Джинни. Но прожитые три десятилетия привели Джоди в объятия Братства.— Дорогая мамочка, — заговорил Брэд при появлении Джинни, — почему же вы оставили гостей? Или вас слишком угнетает утрата незабвенного супруга?— Не паясничай, Брэд. — Джинни уселась, скинула туфли па высоких каблуках и положила ноги на стул. — Нам нужно потолковать. Ты не мог бы вывести сестру из транса?Тонкие бледные губы Джоди раскрылись, и она тихо пробормотала:— Я вовсе не в трансе. Мне нужно связаться с духом папы.— Духа вашего папы давно тут нет, — отрезала Джинни. — Открой глаза и выслушай меня.Брэд отхлебнул из бокала, а Джоди открыла глаза.Джинни, переведя взгляд с падчерицы на пасынка, перешла к делу:— Полагаю, вы явились сегодня сюда из-за денег.— Джинни! — с упреком бросила Джоди. — Это не правда. Меня не интересуют материальные блага. Мой дух выше их. Моя жизненная сила — в Новом мире.Брэд усмехнулся.— Если ты не знала, — продолжала Джинни, обращаясь к Джоди, — сообщаю, что твой отец ежемесячно укреплял твою «жизненную силу» неким подарком. Точнее, пятью тысячами долларов. — Она вытряхнула из лежавшей на столе пачки Брэда сигарету и закурила. — Именно столько он платил за то, чтобы ты стала выше материальных благ, Я буду продолжать присылать деньги, хотя мне претит мысль об этом.Вообще-то Джинни опасалась, что, если откажется платить, дух Джейка будет преследовать ее. Новый мир помог вырвать Джоди из наркотического ада.Джоди задержала дыхание и закрыла глаза:— Новый мир — мой дом…— Очень хорошо, — перебила ее Джинни, выпустив клуб дыма. Уже несколько лет она не курила. Дым был отвратителен ей и драл горло. Она повернулась к Брэду:— Кстати, ты до сих пор не сказал ни слова.Брэд пожал плечами. На его лице, покрытом двухдневной щетиной, появилась кривая усмешка, и он стал похож на Тома Круза и Дона Джонсона одновременно.— Если сестре там хорошо…— Заткнись, Брэд. Незачем изображать родственные чувства. Не сомневаюсь, деньги тебе небезразличны.Он одарил се ослепительной улыбкой в духе Джона Кеннеди:— Надеюсь, вы не забыли, что мой отец умер? Я пришел проститься с ним.Джинни с трудом подавила желание выбить ему зубы. «Впрочем, — подумала она, — через минуту он пожалеет куда больше о смерти отца, которого за тридцать шесть лет своей жизни немало позорил и из которого немало вытянул».Она стряхнула пепел на землю.— Мне бы хотелось поверить в это, но мой жизненный опыт говорит о другом.— Дорогая мамочка, мы не сомневаемся, что у вас есть опыт.Она не обратила внимание на прозрачный намек.— Не сомневайся и в том, Брэд, что денег для тебя не найдется.Он, прищурившись, молча смотрел на мачеху. Джинни же сосредоточила внимание на струйке сигаретного дыма.— Несколько лет назад, — продолжала она, — твой отец перевел свое имущество на мое имя. Дом, фирма, акции — все принадлежит мне.Брэд, казалось, ничуть не разволновался, но на его щеках выступил румянец.— Полагаете, я вам поверю?Джинни пожала плечами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86