Я уже подыскал себе комнату… У меня все будет нормально! – Каким жестоким он был тогда! Бабушка сидела неподвижно, беспомощно глядя на него, а ее бледные пальцы дрожали на коленях.– Ты хочешь там жить, а? Чего ради? Ты ведь живешь тут с той поры, когда был вот таким, – она показала рукой его тогдашний рост – не больше фута от линолеума.Стив подумал: «Да, я помню это, как и то, что с той самой поры я всегда мечтал выбраться отсюда». А вслух он сказал:– Нэн, я не могу тут жить вечно. Я желаю чего-то добиться в жизни. Я обещаю, что буду часто приезжать к тебе на уикэнд.Ее лицо помрачнело.– И это благодарность за все, что я для тебя сделала, – прошептала она.С легкомыслием, так свойственным шестнадцатилетним, он подумал о том, что она действительно делала для него все, что только возможно. Вместо матери заботилась о нем, одевала и кормила все эти годы. Он никогда не сможет до конца отблагодарить ее за всю доброту.– Буду навещать тебя часто-часто, – повторял он. – А как только разбогатею, куплю тебе жилье рядом с собой или где захочешь.– Разбогатеешь? – бабка посмотрела на него. – А как ты собираешься разбогатеть? А школа? Тебе можно было бы поступить в колледж. Мистер Грувер сам мне это говорил.Стив попытался было ей объяснить:– Ба, мне нет необходимости идти в колледж. Это только потеря времени. Я уже нашел работу и в школу не вернусь.Его слова страшно разозлили ее. Она так разъярилась, что ему пришлось прорываться мимо своей грузной, несгибаемой бабули. У порога Стив торопливо подхватил свои пожитки и выбежал вон. Покидая бабкину квартиру, он чувствовал огромное облегчение. Придерживаясь за громыхающие тяжелые перила, Стив скатился по крутым спиралям ступеней и выскочил из дома на улицу, к автобусной остановке, а потом долго стоял, ожидая, когда же появится автобус, который повезет его к удаче и богатству.Первое время он работал посыльным в одном рекламном агентстве. Комната, которую он снимал, была на третьем этаже, а ее окна выходили на Эри Кортни Роуд.Стив точно знал, что назад никогда не вернется. Через полтора года работы посыльным в агентстве «Томсон, Райт, Ривингтон» ему предложили там же самую скромную должность в одном из отделов. За этим предложением последовало другое, лучшее, затем еще одно, лучше прежних двух, а потом он совершил грандиозный рывок и оказался на самом верху среди руководящих работников.Потом от «Томсона…» его переманило другое агентство, и тогда, впервые в жизни, у него оказалось много денег.– В те месяцы, – вспоминал Стив, – мне хотелось всего на свете.Я старался убедить себя в том, что наконец-то разбогател, и так был этим занят, что больше ни о чем не мог думать.В те годы было много молодых людей, похожих на него, и время для них было самое благоприятное.Его яркая карьера началась с первого эффектного появления на собрании акционеров компании. В шестидесятых-семидесятых годах он жил между ленчами в фешенебельных ресторанах и обедами в Колониальном клубе. Вечеринки с девушками в мини-юбках сменялись выездами на охоту в разных экзотических местах и творческими кризисами.В такие критические минуты Стив обычно начинал думать, что жизнь необходимо круто изменить. Может быть, на самом деле все было совсем не так – слишком это было давно, чтобы помнить. Эта жизнь казалась такой легкой и удобной, что он долго-долго с жадностью принимал все, что получал на этом пути.Его бабушка, его Нэн умерла. Стив в это время был в Каннах в деловой поездке и не мог вернуться домой на похороны. Но он оплатил все расходы и даже послал венок, так что все вышло благопристойно. Даже единственная дочь бабушки, мать Стива, вряд ли сделала бы больше, если бы узнала о смерти матери.Сам Стив не видел свою мать с тех пор, как она привезла его шестилетним к бабушке и оставила у нее.– Бедная Нэн, – произнес он печально. Неужели всегда так мучительно стыдно вспоминать свое прошлое?Все позади, и ни одно из тех обещаний, которые он когда-то давал так щедро, так и не были им сдержаны! И уж ничего теперь не изменить. И вдруг Стив услышал шепот Энни, а, может, ее мысли: «Еще ничего не потеряно… слышишь, Стив!»Боль физическая и душевная породила гнев, затопивший все его сознание. И как будто издалека до него донесся его собственный яростный крик: «Да где же эти скоты! Что же они так долго копаются! Ведь скоро может быть все потеряно, будет слишком поздно!»Тонны камней поглотили звук его крика, и никто ничего не услышал.– О, господи… – прошептал мужчина.– Все нормально, – Энни успокаивала его, как маленького ребенка. – Ты же знаешь, что нас спасут. И меня заставил в это поверить. Нас спасут, только нужно продержаться до их прихода… Ну что ты делаешь!Стив пытался вырвать руку из ее пальцев. Ему вдруг остро захотелось пощупать часы, чтобы узнать, сколько еще времени им придется тут находиться.– Нам нужно продержаться, – повторила Энни таким голосом, как будто отвечала скучный урок.Наполовину ее уверенность была вызвана тем, что ей сумел внушить Стив. Но как долго она может сохранить это внушенное чувство? А сам Стив ослаб. Болела нога, живот, болело все тело. Внезапно у него закружилась голова. Он попытался пощупать стрелки часов. Наконец, ему это удалось, но показалось зато, что они показываю на шесть часов.– Этого не может быть, – мелькнуло у него в голове. – Если уже шесть часов, то снаружи наступила такая же темень, как и тут у них. Как же спасатели смогут вести поисковые работы в темноте? Освещение… Нуда, конечно, установят какие-нибудь источники питания. Значит, спасательные работы будут вестись, пока их двоих все-таки не обнаружат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121