Утомлялся, и надоедало.
— Включай. Все те же двухнедельной давности.
Он пялился в экран до белых точек, до боли в глазах и звона в ушах. И сердился пуще прежнего. А так как орать было уже неинтересно, оставалось только думать. Злость накрыла с головы до пят, обдала жаркой волной адреналина, и Кирилл внезапно увидел то, чего не хотел видеть до этого момента.
Не хотел или не мог.
— Миш, давай еще раз вот эту прогони, — хрипло приказал адреналиновый Кирилл.
Да. Так и есть.
— Ты видел? — спросил он у Терехина, который сосредоточенно сопел рядом.
— Что?..
— Человек пришел в офис утром, а вышел только на следующий день.
Миша покосился на начальственный профиль с пренебрежением. Перетрудился шеф, мерещится теперь всякое.
— Да где, Кирилл Иваныч? Вы посмотрите, клиентов в тот день всего ничего, я их сразу запомнил. Вон дамочка с башней вместо прически дольше всех просидела, остальные на полчаса заходили. Вон парень с плеером выходит, вон курьер пошел, вон толстяк, он к Людочке приходил… Щас тоже выйдет…
Людочку Терехин помянул с беспредельной нежностью, и Кирилл решил, что с него хватит.
Начальник службы безопасности ни черта не соображает! И не видит ни хрена, очарованный и влюбленный.
— Это клиенты, Миша, — высказался Кирилл и нервно потер шею. — А я тебе разве говорил, что тот человек клиент?
— В смысле?! — оторопел Терехин.
— Ну, может, сначала и говорил, — поправился Кирилл быстро, — я и сам так думал. Ты повнимательней погляди, а? Может, я чего придумываю? Может, мне мерещится?
В общем-то, Миша так и думал. Но вслух соглашаться не стал.
— Вы хотите сказать, что это кто-то из офиса? Из наших?..
— Балашов пришел в одиннадцать, — медленно проговорил Кирилл, — потом ушел в три часа, а потом снова вернулся в шестнадцать тридцать две. Останови-ка. Вот. Шестнадцать тридцать три, я ошибся. Больше он в этот день из офиса не выходил.
Кирилл зачем-то постучал согнутым пальцем по экрану. Терехин завороженно посмотрел на этот палец, а потом в лицо шефу.
— Нормаль-но! — протянул он.
— Ты считаешь?
— А… Ну, как же так? Что он сделал-то, Кирилл Иваныч? Что ему теперь будет?
Кирилл внезапно вспомнил Лолу Борисовну.
— Пока ничего, Миш, — скрипнул он зубами. — Балашов сегодня на работу не явился. Ты его найди и приведи. Там посмотрим.
Миша задумчиво прошелся вдоль комнатки. Вид у него был растерянный и жалостливый.
— Миш, ты хорошенько его ищи, — уточнило начальство. — Дело серьезное, я просто говорить не хочу пока, слухи пойдут, а это нам ни к чему сейчас. Только если ты Балашова не найдешь, может статься, что завтра останешься без работы.
Терехин кисло улыбнулся.
— Нет, — потряс головой Кирилл, — я тебя не пугаю и увольнять не собираюсь. Просто последствия могут быть… мм… необратимыми.
Возможно, это преувеличение. Возможно, нет. Он подумает еще на эту тему. Ясно одно — Балашов легко мог затаиться в той же кладовке, к примеру, легко заглянуть в кабинет шефа, легко взять печать, шлепнуть, куда надо, и легко же переждать ночку на корпоративном диванчике.
И теперь у Кирилла только один выход. Найти его и заставить все это признать.
Иначе «Русский дом» надолго зависнет в судах. Как это он раньше об этом не подумал? Вернее, думал, но без особого волнения. Наверное, разгорячившись от поисков и погони. Сейчас более-менее остыл и начал соображать. Последствия вот даже представил.
И дело, действительно, запахло керосином.
Понятно, что экспертиза в момент определит, что подпись не его. Но шуму будет предостаточно. И подозрения останутся. И никакой суд полной реабилитации не даст. И репутация к чертям собачьим полетит.
Все это можно свести к минимуму, если предъявить Балашова на блюдечке с голубой каемочкой.
Калемочкой, как говорила в детстве Ольга.
— Иди, Миш. Прямо сейчас иди. Конечно, дома он вряд ли, так что придется всех родственников и друзей ставить на уши. Одноклассников, случайных подружек… Ну, не мне тебя учить.
Вообще-то сейчас Миша не отказался бы, чтобы его поучили. Как-то не доводилось ему расследования проводить.
С другой стороны, лиха беда начало. Попадись ему этот Балашов, набил бы морду без зазрения совести. У своих воровать — это ж какую надо иметь, блин, харизму?! Или как ее? Карму, что ли? Людочка очень такие слова любит и верит во всякие ауры, астральные путешествия и все такое прочее.
С кем поведешься…
Терехин воровато взглянул на шефа, понимая, что думает не о том, о чем следовало бы. Панин смотрел на него серьезно и с ожиданием. Значит, доверяет все-таки. Спецслужбы погодим еще вызывать, сами разберемся.
И хрен с ней, с аурой и харизмой. Найдем гада и прищучим.
— Найдем, — вслух пообещал Миша, окончательно проникнувшись возложенной на него миссией.
И ушел в отдел кадров выяснять всю подноготную гада Балашова.
Кирилл отхлебнул остывший кофе, пожевал печенюшку и подумал, не отправиться ли за помощью к Ромке. К Роману, то бишь, Геннадьевичу.
Никогда ему этот Балашов не нравился. Все-таки работает интуиция, значит? Чуйка, как выражался бывший председатель бывшего колхоза Семен Карпыч.
И что это его на воспоминания сегодня тянет?
Погодим еще Ромке звонить. Сами справимся, подумал Кирилл, как давеча его начальник службы безопасности. Главное ведь не профессионализм. Главное — вдохновение. Не за страх, а за совесть, как говорится, будем работать.
Он поднялся на второй этаж, решив, что неплохо бы разобраться с делами, пока Терехин ищет подступы к Балашову.
— Я вам в сотый раз, девушка, повторяю, что сегодня Кирилл Иванович не придет, — услышал Кирилл терпеливый Машкин голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86