Я должна была находиться на месте и одновременно подальше от любопытных глаз и ушей. А кто проявит больше любопытства, чем сотрудники «Базза»?Я набрала номер, что дала мне Джесси. Ответил мужчина, судя по голосу, около тридцати лет. Наверное, интерн или врач-ординатор. Я представилась и собралась приступить к расспросам, как он меня оборвал.— Имейте в виду, у меня времени максимум на три вопроса! — отрезал он.— Хорошо. Какие увечья получила Мона Ходжес? Я видела рану на левом виске. Где-нибудь еще?— Нет, только травма головы. Похоже, ее ударили два-три раза, что вызвало обширное кровоизлияние в мозг.— Такое можно сделать с помощью пресс-папье?— Вполне. Это был тяжелый предмет. Вероятно, округлой формы.— Уборщице нанесли удар тем же орудием?Последовала пауза.— Да, не исключено, — наконец-то ответил он. — У нее сотрясение, но без внутреннего кровотечения. Сегодня ее отправили домой.— Мона приходила в…— Вы уже задали три вопроса.— Пожалуйста, еще один.Он не возразил, и я продолжила:— Вам не известно, сказала ли она что-либо перед смертью?— Нет.Он повесил трубку, не попрощавшись.Вооружившись информацией о нанесенных травмах, я решила позвонить Лайле Паркер, бывшему агенту ФБР. Направляясь обратно на рабочее место, набрала ее номер. На этот раз она подняла трубку.— Привет, извини, что не связалась с тобой вчера вечером, — сказала она таким голосом, будто у нее забит нос. — Я была по делам в Чикаго, пересаживалась с одного самолета на другой. Что случилось?— Тебе что-нибудь говорит имя Мона Ходжес ? — спросила я.— Это редактор, которую убили в своем же кабинете?— Именно. Я не успела с тобой поделиться, что уже несколько недель работаю в «Баззе». Это я обнаружила тело.— Ну да? — воскликнула Лайла. — А ты вертишься где надо. Я смотрела новости по Си-эн-эн в аэропорту. Кого-нибудь арестовали?— Нет, поэтому мне и понадобилось обсудить преступление с профессионалом.— О, тут на табло как раз высветилось, что мой рейс задерживается. Когда я в следующий раз вздумаю лететь летом в Иллинойс, не пускай меня за порог. На обратном пути неминуемо бывает гроза.— Если я опишу ситуацию, ты сможешь дать свое мнение?Она вздохнула:— Знаешь, я не люблю высказываться, не прочитав отчет. Это будут голые догадки.— Ладно. Тогда слушай. Находясь на вечеринке, Мона Ходжес вернулась к себе в кабинет и получила удар по голове дважды, возможно, трижды, тяжелым округлым предметом. Из вещей отсутствует пресс-папье — потенциальное орудие убийства. Она билась в судорогах, когда я нашла ее, и умерла через несколько часов. Преступник услышал приближение уборщицы, спрятался за дверью и ударил по темечку, когда она зашла в кабинет. Травма оказалась не сильной. Ты еще слушаешь?— Да.— Так на что это похоже?— Одежда Моны не порвана?— Нет. Я не заметила следов сексуального домогательства.— Что-нибудь украли?— Нет. Все на месте. Кроме пресс-папье.— В какую часть головы ее ударили?— Слева вверху, ближе к лицу.Фронтальное нападение говорит о том, что они разговаривали, затем последовала вспышка гнева, — сказала Лайла. — Если пресс-папье послужило орудием, значит, убийство непреднамеренное. Как я уже сказала, это просто мои догадки, но скорее всего кто-то зашел, поругался с ней, ссора переросла в скандал и вышла из-под контроля.— Так это точно не умышленное убийство? — спросила я. — Вдруг человек затаил на нее злобу, выяснил, что она вернется в кабинет, и дождался ее там с пресс-папье в руке.— Маловероятно. В ярости или при глубокой ненависти человек наносит более чем два удара. Помнишь, год назад ты спрашивала меня о шестнадцатилетнем подростке, который заколол девушку по соседству? Там было шестьдесят или даже семьдесят ножевых ранений. Вот это проявление гнева. Он любил ее много лет, признался в своем чувстве, а она посмеялась над ним. Парнишка днями вынашивал план. Если убийца разрывает жертву на кусочки, можно представить, как он шепчет: «Ненавижу, ненавижу, ненавижу тебя». Два удара по голове — совсем другое дело. Это импровизация со словами: «Да как ты смеешь? »Я вспомнила, что именно эти слова произнес вчера Робби, но не стала делать выводов — пока.Вернувшись к рабочему столу, я нашла там список приглашенных, оставленный в мое отсутствие помощницей Нэша. Тут же обратилась за помощью к Джесси.— Хорошо, — согласилась она.— Я не отрываю тебя от важных дел?— Они могут подождать.— Там есть свободный конференц-зал. Почему бы нам им не воспользоваться?Я сложила список и засунула его в сумочку, чтобы люди не гадали, что за секретный документ я несу. Тем не менее на выходе из «чрева» нас проводили любопытные глаза. Все нервничали, пребывая в неведении, и достаточно было высморкаться, чтобы привлечь всеобщее внимание.Мы прошмыгнули в маленький конференц-зал и сели рядом за стол.Не успела я вытащить список из сумки, как Джесси протянула руку со словами: «Дай взглянуть». Мне нравилась эта женщина, но я не забывала две вещи: во-первых, неизвестно, могу ли я полностью ей доверять, во-вторых, она журналистка «Базза», а значит, обожает рыться в чужом белье. Стоит проявить осторожность.Наверное, мои мысли отразились на лице, потому что Джесси убрала руку, не взяв сложенного листа.— Извини, что я такая нетерпеливая, — сказала она. — Просто последнее событие сильно меня взволновало.— Понимаю, — ответила я. — Обещай, все останется между нами. Не дай Бог, кто узнает лишнее.— Учту.— Расскажи мне сначала о вечеринке. Общий расклад.Когда я ушла, около восьми, туда набилось достаточно много народа. Шла презентация нового альбома Евы. Ее фотография разместилась на обложке августовского «Трека».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99