Если бы не Карл с Молли, ноги бы моей в этом доме не было.— А вы…— Извините, — прервала меня Софи, — мне надо возвращаться к Молли.Перед тем как направиться домой, я нашла небольшое кафе на Двадцатой улице, заказала там капуччино и записала в тетрадь новые факты. Визит к мужу Моны принес больше информации, чем я ожидала. У Карла якобы есть алиби. И если он не лжет насчет переговоров о контракте, то Дикер теряет всякий мотив.Няня из Англии тоже поведала мне любопытную вещь. Мона была способна на рукоприкладство, когда выходила из себя. За шесть недель в «Баззе» я заметила, что начальница сурова и груба, а теперь оказывается, она могла даже распускать руки.Дожидаясь счета, я проверила голосовую почту. Звонила Джесси, интересовалась, как у меня дела. Ценю ее заботу. На протяжении всего дня меня подсознательно терзала тревога из-за событий накануне, так приятно было услышать, что обо мне кто-то беспокоится.К моему удивлению, папарацци Джед Крэндол наконец-то вышел на связь и оставил мне сообщение, пока я сидела в квартире Моны. Я сразу же ему перезвонила, и из трубки раздался хриплый, сонный голос.— Извините, что так долго молчал, — сказал он, когда я представилась. — Было очень много дел.— Спасибо, что нашли для меня время. Я, как вы уже знаете, из «Базза», пишу о смерти Моны. Она ждала от вас звонка в тот злосчастный вечер. Вы с ней разговаривали?Последовали долгая пауза и глоток: Джед, вероятно, выпил что-то.— Вы прямо как детектив.— Просто выполняю мою работу. Так вы…— Не хочу вдаваться в подробности по сотовому телефону. Звук, как из аэродинамической трубы. Давайте встретимся и все обсудим.Я замялась в нерешительности:— Вряд ли у меня получится прилететь в Лос-Анджелес на этой неделе.— Лос-Анджелес? Я сейчас в Нью-Йорке, прибыл по работе.— Хорошо, — озадаченно ответила я. — Тогда никаких проблем. Сегодня вы свободны?Джед ответил, что остановился в отеле «Гудзон», и предложил мне подъехать туда через час, в бар на открытом воздухе. Я согласилась, не переставая поражаться его неожиданному всплытию.Не было смысла возвращаться домой, а затем добираться до отеля, который находится на Пятьдесят восьмой улице между Восьмой и Девятой, поэтому я сразу направилась в «Гудзон». Это неповторимое место, выполненное в сюрреалистическом стиле. Там любят останавливаться молодые бизнесмены и малоизвестные рок-группы. Заходишь в небольшое фойе с зелеными панелями с подсветкой и чувствуешь, будто ступил на борт космического корабля. Затем поднимаешься на эскалаторе в вестибюль — темное, таинственное пространство с кирпичными стенами, деревянным полом и огромной хрустальной люстрой, с потолка свисает плющ. Словно ты во сне — разрозненные эпизоды.Я пришла рано и пятнадцать минут сидела в баре библиотеки в светло-коричневом кожаном кресле рядом с бильярдным столом, который обшили малиновым фетром и поместили под куполообразную лампу. Наконец настало назначенное время, и я переместилась в другой бар, во внутреннем дворе отеля. Там стояли несколько столиков и много кушеток. Посередине располагался огромный серебристый бидон, даже казалось, что я Алиса в Стране чудес.Людей было мало, вероятно, из-за душной погоды: все разумные приезжие прятались в помещении. Я осмотрелась в поиске очень высокого, лысоватого мужчины около сорока лет — так себя описал сам Джед. И наконец-то заметила его на одной из кушеток: сидел, выставив вперед длинные ноги. Надо полагать, такой рост — бесценное преимущество, когда пытаешься заглянуть за забор, чтобы заснять, как Дженнифер Энистон загорает с обнаженной грудью. Он пожал мне руку своей лапищей и пригласил присесть.— Вы постоянно путешествуете от одного побережья к другому? — спросила я, когда он хлебнул пива.— По большей части я нахожусь в Лос-Анджелесе, — ответил он. — Но иногда и здесь появляются дела. Сказать по правде, в последнее время приходится бывать и в Европе.— Да?— Ну да, — с ухмылкой уверил он. — Люблю снимать Бэкхема. Я первый сделал его фото с этой подружкой-помощницей.— У вас, наверное, опасная профессия, — отметила я. — Звезды довольно агрессивно реагируют на вас.— Да уж, некоторые из них ведут себя просто злобно — пинаются, бьют кулаками, царапают машину ключом. Особенно если используешь вспышку. Они ненавидят эту чертову вспышку.— Так зачем же вы этим занимаетесь?— Ради адреналина. Однажды, когда я еще был новичком в этом деле, мы ждали в засаде с одним старым шотландским фотографом — живой легендой среди папарацци. Из ресторана должен был выйти темпераментный актер со своей отвратной подругой. Шотландец повернулся ко мне с таким оскалом, будто дерьмо жрал, и сказал: «Чувствуешь, как бьется твое сердце?» Оно действительно колотилось, и мне это понравилось. К тому же это легкие деньги. Можно получить тысячу баксов, если первым заснимешь новоиспеченную звездную парочку.— Так, значит, Мэри Кей договорилась о телефонном разговоре с Моной? — спросила я, перейдя к делу.— Да. У меня имелось кое-что интересное. Дело слишком деликатное, чтобы передавать через посредника на западном побережье. Мэри Кей все устроила. Вы уже знаете, что я последний, кто разговаривал с Моной перед убийством?— Вы позвонили точно, как договорились, без пятнадцати восемь?— Именно. Мы говорили не больше пяти минут. Я выдал ей все, что хотел, и она пообещала связаться со мной позже.Теперь у меня есть полная хронология событий. Итак, на Мону напали в промежутке между 19.50 и 20.28, когда я ее обнаружила.— Так что вы предложили Моне? Фотографии с проказами знаменитостей?Джед покачал головой, задержав руку с пивом на полпути ко рту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99