Под сурдинку городского шума Хасан тихо сказал Трейси:
– Спасибо, эффенди, за то, что сказали доктору о моем сне.
Трейси удивленно уставилась на юношу, пытаясь прочитать хоть что-то в его карих глазах и на лице, которое так хмурилось, когда он разговаривал с Нарсэл. Гнев уступил место, казалось, совершенно беспричинному веселью.
– Но вы же сказали Мюрату, что не спали. Почему же вы радуетесь тому, что я опровергла вас?
– Я знал, что доктор не поверит мне, – объяснил Хасан. – Вы подтвердили, что я спал. Это как раз то, чего я хотел.
Это объяснение показалось Трейси чересчур сложным в своей алогичности и непонятным, и она замолчала. Когда они переехали через мост и направились к парому для машин, Хасан вновь заговорил с ней:
– Я хотел бы поблагодарить вас и за то, что вы подружились с Нарсэл. Это хорошо. Я лично обещаю позаботиться, чтобы вам не было сделано ничего плохого, как бы ни разворачивались дальше события.
Доброжелательность этого молодого человека, который вначале так неодобрительно относился к ней, поразила Трейси, но она решила, что просто примет ее к сведению, и все, сейчас не время задавать вопросы.
– Я боюсь не за себя, – быстро покачав головой, сказала она. – Что Мюрат собирается делать с Майлсом?
Лицо Хасана нахмурилось.
– Этот человек получит по заслугам.
– Но почему? Что он сделал? – настаивала Трейси. – Почему Мюрат?..
– Вы произнесли мое имя? – спросил с переднего сиденья доктор Эрим.
– А почему бы и нет? – ответила Трейси вопросом на вопрос. – Я хочу знать, что происходит? Почему нас везут обратно в яли, как заключенных?
– Это вы скоро узнаете, – пообещал Мюрат. – Хватит разговоров. К сожалению, вы не слишком-то осмотрительно выбираете себе друзей, и пришло время расплачиваться за совершенные вами ошибки. Так же как вашей сестре пришлось расплачиваться за ее ошибки.
После этих слов в машине воцарилось молчание. Во время недолгого плавания по Босфору все оставались в машине. Вокруг находилось множество людей, спешащих на работу, но среди них не было ни одного человека, к которому иностранцы могли бы обратиться за помощью. Майлс не терял бдительности, но и не предпринимал никаких шагов. На анатолийском берегу машин оказалось меньше, и он увеличил скорость, уверенно ведя машину. Что бы ни ожидало их в яли, Майлс Рэдберн был готов даже к самому страшному, он сохранял спокойствие и уверенность, и Трейси это ободряло.
Нарсэл ждала их у дома. Она мимоходом улыбнулась Хасану, но постаралась не смотреть ни на Майлса, ни на Трейси.
– Ахмет-эффенди уже вернулся, – сообщила она. – Все готово.
– Где Сильвана? – спросил Мюрат. Нарсэл показала глазами в сторону киоска.
– Она завтракает у себя.
– Хорошо, – кивнул доктор Эрим. – Тогда пошли в киоск. Пора узнать правду.
По пути из тени верхнего салона выскользнул Ахмет, откуда он, очевидно, следил за ними, и присоединился к процессии.
В комнате Сильваны Нарсэл опасливо держалась позади всех, как будто хотела предоставить все самое неприятное другим. Она ни разу не встретилась взглядом с Трейси. Ахмет бросил на сына быстрый, почти насмешливый взгляд, и Трейси заметила, что молодой человек виновато опустил глаза.
Миссис Эрим, казалось, удивило неожиданное вторжение, но она продолжала спокойно пить кофе с булочками. При виде Майлса Рэдберна ее глаза сверкнули гневом, она собралась было заговорить с ним, но Мюрат опередил ее:
– Давайте не будем напрасно тратить время. Я задержал вашего сообщника, когда он собирался покинуть страну и оставить вас одну расхлебывать последствия.
Сильвана вздрогнула, но тут же постаралась взять себя в руки и сказала:
– Что за чушь? Какого сообщника? В чем сообщника?
– Не тратьте силы понапрасну. Вам меня не обмануть, – сурово сказал ей Мюрат. – Нам про вас известно все. Где самовар?
Трейси впервые огляделась по сторонам и только сейчас обратила внимание на отсутствие знакомого блеска начищенной меди.
– Зачем вам самовар? – еще раз удивилась Сильвана. – Этим утром я решила избавиться от него. Я выброшу его в Босфор с причала. Этот самовар на самом деле несет в себе зло, и он доставил мне немало неприятностей. Все… все несчастья, свалившиеся на этот дом, принес он, этот роковой самовар. – Она посмотрела на Майлса. – То, что ты увидел меня такой, как изобразил на портрете, тоже его вина!
Мюрат проигнорировал эту вспышку.
– Что вы с ним сделали? Немедленно отвечайте, где самовар?
– Мне не нравится ваш тон, – заявила Сильвана. – Самовар стоит в углу… я спрятала его подальше, чтобы не видеть себя в его кривом зеркале.
Ахмет подошел к тому углу, на который указала Сильвана, и достал из-под горы шарфов и диванных подушек самовар.
– Откройте его и разберите, Ахмет-эффенди! – приказал Мюрат.
Старик снял медную трубу и другие части. Наконец показались внутренности самовара. Мюрат сам подошел к самовару и сунул руку внутрь. Через несколько секунд он достал оттуда туго набитый полиэтиленовый пакет, похожий на пачку соли. Только лежала в нем не соль. Доктор Эрим насыпал немного белого порошка себе на ладонь и протянул ее Сильване.
– В пакете примерно с килограмм этого белого порошка. Чуть больше двух фунтов чистого героина. Теперь вы убедились?.. Мы все знаем. У нас имеются убедительные доказательства. Мы знаем, что вы переправляли за границу героин, пряча его в сувенирах и товарах, которые делали крестьяне. Знаем, кто вам помогал. Ваш помощник – мистер Рэдберн. Вам удалось сделать сообщницей также и его жену Анабель, а когда миссис Рэдберн стало трудно контролировать из-за ее пристрастия к наркотикам, вы избавились от нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94