— разочарованно спросила Геро.
— Тебе еще надо сделать уроки, — насмешливо ответил Дамиан.
— Уроки!
Забыв на мгновение, что Дамиан не виноват в смятении ее чувств, Геро бросила на него сердитый взгляд и заявила, что ничего страшного не случится, если она сегодня пропустит занятие. Дамиан грозно прищурился, и девушка приготовилась выслушать целый поток упреков, которые не замедлили на нее обрушиться.
— Ты становишься дерзкой! — заявил Дамиан. — Сдается мне, это общение кое с кем из нашей семейки не лучшим образом сказывается на твоих манерах. Тебе придется исправиться, а то — пеняй на себя!
Покраснев от стыда, Геро молчала. Наконец она сказала:
— Извини, если мои слова показались тебе дерзкими…
— Показались? — Взгляд Дамиана помрачнел.
— Если я была дерзка… — поправилась она, искоса глядя на Дамиана. Увидев, что он больше не сердится, она решилась спросить: — Можно мне сегодня не заниматься? — Умоляющий тон, кажется, не подействовал на ее сурового ментора, и Геро добавила: — Завтра я позанимаюсь побольше, клянусь. — Она с надеждой ждала ответа, но Дамиан довольно долго молчал прежде чем сказать, что, так и быть, свезет ее в монастырь.
По дороге домой они остановились в бухте Эрмонес, и Дамиан предложил еще раз искупаться. Он сразу же бросился в воду, и Геро вдруг испугалась за него, видя, как быстро он удаляется от берега. Девушка не могла бы объяснить, почему она так беспокоится за человека, который в скором времени станет для нее совсем чужим. Ведь как только не станет Клео, ее, Геро, сразу же отправят в Англию. Там у нее начнется новая жизнь, в которой Дамиана уже не будет, и ей придется забыть его. Нет, она никогда не сможет забыть своего спасителя. В ее душе навечно останется благодарность.
Сердце Геро почти остановилось от страха, но немного отошло, когда она наконец увидела, что Дамиан плывет к берегу. Девушка так побледнела, что Дамиан сразу это заметил и озабоченно спросил:
— С тобой все в порядке?
— Да, теперь все в порядке, — машинально ответила она.
— Теперь?
Девушка с удивлением почувствовала, что готова расплакаться.
— Я хочу на берег, — запинаясь произнесла она, выходя из воды. Дамиан пошел за ней и остановился рядом: он — такой высокий, мускулистый, загорелый; она — маленькая, хрупкая, бледная. — Мне не нравится, когда ты заплываешь так далеко, — ответила она на безмолвный вопрос Дамиана. — У тебя могли н-начаться судороги, а я… я не смогла бы тебе помочь…
— Из-за этого ты так побледнела? — прервал ее Дамиан, заглядывая прямо в глаза.
Геро кивнула; слезы застилали ей глаза, и она украдкой смахнула их.
— Ты был так далеко, Дамиан, что я боялась потерять тебя из виду.
Геро замолчала, но Дамиан видел, что она очень обеспокоена. Вдруг он взял ее за руку и ободряюще пожал.
— Ты не потеряешь меня, девочка моя, — произнес он таким тоном, что Геро удивленно подняла на него глаза. — Так что выброси эти глупые страхи из головы.
Все еще держа ее за руку, он сел на песок и потянул ее с собой.
— Вот здесь встретились Одиссей и Навсикая, — немного успокоившись, заговорила Геро. — Здесь его выбросило на берег после кораблекрушения. А она купалась со своими служанками, и тут Одиссей вдруг вышел из-за кустов.
— В чем мать родила он выглядел чрезвычайно привлекательно, — со смехом вставил Дамиан.
— Разве на нем ничего не было?
— Ничего.
— Значит, поэтому все девушки с криком разбежались?
— Вероятно. Но Навсикая была смелее. Она осталась. Она решила, что Одиссей — один из богов Олимпа, и захотела выйти за него замуж.
— Она вышла за него? — спросила Геро, подумав при этом, что Дамиан, наверное, был прав, когда сказал, что ей надо больше читать.
— Нет. Папа-царь был против — ведь Одиссей был уже женат и к тому же провел семь лет на острове с прекрасной нимфой.
— Какая грустная история! — воскликнула Геро, которая всегда была очень романтичной. Она часто воображала, как в нее влюбляется симпатичный англичанин, приехавший на Кипр на каникулы, и увозит ее в Англию. Но история с Такисом быстро избавила ее от романтических иллюзий, и с тех пор Геро не позволяла себе даже думать о замужестве. — Мне больше нравятся счастливые концы.
— Счастливые концы, — задумчиво повторил Дамиан и больше ничего не добавил, только чуть насмешливо посмотрел на Геро.
Его взгляд смутил девушку. Легкий румянец выступил у нее на щеках, придав еще больше очарования ее милому личику, которое обещало в скором времени стать по-настоящему прекрасным. У Дамиана перехватило дух.
— Переоденься. Нам давно пора домой, — отрывисто велел он.
Глава шестая
Сердечный приступ уложил Клео в постель, но только на три дня. Она отчаянно цеплялась за жизнь — к великому неудовольствию почти всей семьи. Но, по крайней мере, двое в доме не желали ее смерти: Кристина, у которой не было никаких обид на Клео, и Геро, хотя старая дама относилась к ней с неприязнью.
Что касается остальных, то они открыто выражали свое раздражение, а Нико даже получил за это выговор от жены:
— Как бы ты себя чувствовал, если бы все вокруг желали твоей смерти?! — возмущалась она. — Нельзя быть таким жестоким, Нико!
Пеппо и Георгиос в изумлении смотрели на Кристину, удивляясь переменам, которые происходили в ней, причем не только по отношению к мужу, но и ко всем остальным. Всегда мягкая, покладистая, она вдруг начала отстаивать свои права, но никому не приходило в голову, что перемены эти начались с тех пор, как в доме Ставросов появилась Геро.
— Это вовсе не жестокость, — раздраженно бросила Пеппо, сердито глянув на свою невестку. — Клео — только обуза в доме!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51