Кипр уже хорошо был виден на горизонте. Солнце встало, и заря окрасила небо яркими красками. Огибая южное побережье острова, корабль держал курс на восток.
— Пафос, — произнес кто-то у нее за спиной. Элен обернулась. Роберт Стори стоял рядом и улыбался ей. Молодой человек возвращался из Англии, где жили его родители, обратно на Кипр. В продолжение всего плаванья он много времени проводил с Элен и детьми и даже садился с ними за один стол. Пассажиров на корабле было мало — ноябрь считался на острове мертвым сезоном. — Часа через три будем на месте!
— Еще так долго? — удивленно воскликнула Элен, взглянув в сторону острова. — А кажется, что берег совсем близко.
— Да, но отсюда до Лимасола довольно далеко. Пафос расположен на западном побережье острова, а Лимасол — на противоположной стороне. — Роберт подошел ближе; Элен не отодвинулась. И хотя она уже довольно давно избегала мужского общества, Роберт невольно вызывал у нее симпатию. Ей понравился его открытый легкий характер. Роберт рассказал ей, что он холостяк. После продолжительного отдыха на Кипре, он так полюбил эти места, что купил здесь небольшой домик, устроив в нем свою мастерскую, так как по профессии являлся художником. По странному стечению обстоятельств, Роберт тоже жил в Лапифосе и даже немного знал Леона Петру.
— У него тяжелый характер, — сказал Роберт, когда Элен объяснила ему, зачем едет на Кипр. — Закоренелый холостяк, хотя, конечно, он не отказывается от… э-э… развлечений.
Элен смутилась, а Роберт рассмеялся, добавив, что ни один киприот в силу своего темперамента не может обойтись без женщины.
— Они открыто заявляют об этом. Вероятно, оправданием их поведения может служить здешний климат… или лучше сказать, объяснением, потому что киприоты никогда не ищут оправдания своим поступкам.
— А как выглядит дом Леона Петру? — поинтересовалась Элен.
— О, его надо видеть! — В голосе Роберта прозвучало восхищение. — Это огромный белокаменный особняк с балконами в каждой комнате, построенный на сваях у подножия гор. За домом поднимаются отроги горного хребта, а фасад выходит на прибрежную долину с плантациями апельсиновых и лимонных деревьев, за которыми простирается синяя гладь моря. С балконов открывается вид и на горы, и на море. Необыкновенно красивый дом; слишком романтичный и прекрасный для такого старого холостяка, как Леон Петру.
— Старого? Я думала, что он еще довольно молод.
Роберт пожал плечами и неуверенно произнес:
— Ему, наверное, около сорока… он очень красив, ничего не скажешь. Но высокомерие, с которым он держится, придает ему чересчур суровый и неприступный вид.
— Надеюсь, что детям будет у него хорошо, — не очень уверенно произнесла Элен, опасаясь, что на деле все окажется совсем иначе.
— Не знаю, — последовал осторожный ответ Роберта. — Меня очень удивило, что он вообще согласился взять племянников к себе. В деревне говорят, что отзывчивость и терпение не входят в число его добродетелей. Мне кажется, преуспевающие бизнесмены все таковы. В жизни их волнуют только деньги.
— А чем он занимается?
— Ну, прежде всего, Леон Петру владеет несколькими пакгаузами в Фамагусте. Именно там сортируют и готовят к отправке за границу фрукты. Еще он занимается торговлей недвижимостью и является владельцем больших участков земли на острове, что равносильно миллионному состоянию.
Слушая рассказ Роберта о дяде Чиппи и Фионы, Элен почувствовала, что ее беспокойство за детей растет. Они и так видели в своей жизни мало хорошего, чтобы еще терпеть строгие порядки в доме своего дядюшки, который вовсе и не горел желанием брать племянников к себе. Но Элен все равно уже не могла ничего с этим поделать, поэтому ей оставалось лишь прогнать беспокоящие ее мысли.
— Только взгляните, какое здесь солнце и голубое небо, — прервал Роберт размышления Элен. — Это чудесное место; жаль, что вы не сможете остаться здесь навсегда. Но вы сказали, что пробудете на острове две недели? Могу я показать вам местные достопримечательности?
— Я буду отдыхать у своих друзей, — улыбнулась Элен, — но все равно спасибо. — Она не могла прямо сказать Роберту, что вообще не испытывает потребности в мужском обществе. — Они живут в Никосии, и я надеюсь совершить по острову насколько экскурсий, если, конечно, моя подруга и ее муж смогут уделить мне для этого время.
Роберт лишь развел руками, но все же дал Элен свой номер телефона, чтобы она могла позвонить ему, если ей вдруг станет скучно.
— Спасибо, — ответила Элен, не имея ни малейшего намерения воспользоваться его любезным предложением.
Когда солнце поднялось выше, пробираясь среди легких облаков, плывущих по небу, как серебряная вуаль, сияющий ореол на горизонте исчез. В ярком солнечном свете очертания острова стали четче: казалось, до него рукой подать. На море был полный штиль. Корабль плавно скользил по спокойной глади, продолжая свой путь к южному побережью острова.
— Мне надо идти к детям, — сказала Элен. — Они наверняка уже проснулись.
В десять часов «Кноссос» бросил якорь в Лимасоле. Машина уже ждала их у причала, но еще до того, как Чиппи шепнул ей, что это не его дядя, Элен поняла, что идущий им навстречу человек не Леон Петру.
— Вы миссис Стюарт? — Подошедший мужчина был невысокого роста, загорелый. Он приветливо улыбнулся детям и ласково потрепал по голове Фиону. — Меня прислал мистер Петру, — сказал он, убедившись, что разговаривает с миссис Стюарт. — Он не смог приехать сам — к нему неожиданно пришел клиент. Я отвезу вас к нему в офис.
Элен удивленно подняла брови.
— И меня?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53