И как будто бы унес с собой всю радость от подарка.— Не позволю ему испортить нам вечер, — твердо произнесла Изабель дрожащими губами. — Наденем новые платья для себя.Ну почему не мог отец сказать, как хорошо она выглядит в этом платье, или что-нибудь вроде этого? Что-нибудь доброе.Сестрам ничего другого и не оставалось, кроме как надевать новые роскошные туалеты для себя: в отличие от Стюарт они никогда не ходили ни на свадьбы, ни на балы.— Мы никогда никуда не ходим, — вздыхала Изабель, глядя на свое отражение в зеркале.— Нас никто не приглашает, — резонно замечала Кристиан.— Но как же нас могут приглашать, если мы никого не знаем? — возражала Арран.Так родилась и расцвела пышным цветом мечта о том, чтобы поехать в Америку, где все богаты и счастливы.— Если бы у нас были деньги! — говорила Кристиан.— Может, кто-нибудь умрет и оставит нам наследство? — вторила Арран.— Кто? — гневно возражала Изабель. — Кроме Дженнингсов, никто даже не знает о нашем существовании.И это тоже была сущая правда. А все из-за отца.Сестры пытались быть справедливыми, не забывать, что его ранили на войне. Они все еще помнили тот давний ноябрьский вечер: они сидели возле газового нагревателя, а мать объясняла, почему их отец не такой, как другие. Из-за раны он разучился общаться с другими людьми, стал настоящим отшельником, боялся внешнего мира.— Как его ранили? — спросила тогда Изабель. — Куда?— В голову. Хирург вынул четырнадцать осколков шрапнели.— Ух ты! — воскликнула Изабель.На нее это произвело впечатление. Кристиан же выглядела так, словно ее сейчас стошнит.— Поэтому мы должны быть очень добры к отцу.Делать то, что он хочет, стараться доставить ему удовольствие.Мать так и жила. Стараясь доставить отцу удовольствие, она постепенно забросила всех своих друзей и знакомых. Даже самые верные и настойчивые в конце концов исчезли из виду. Этому способствовало еще и то, что семья Уинтер постоянно переезжала с места на место, « иногда по два раза в год. И это тоже из-за отца. Будучи отшельником, он в то же время испытывал постоянное беспокойство. Лишь много лет спустя девочки поняли, что и мать не меньше виновата в этих постоянных переездах. Она не хотела, чтобы соседи узнали правду об отце.Единственным человеком, с которым у нее сохранились дружеские отношения, оставалась Марджи Дженнингс.И то лишь потому, что она жила так далеко.Изабель приходила в отчаяние от такого образа жизни. Однажды в октябре ей поручили главную роль в одном из школьных спектаклей. Для нее, не проучившейся в этой школе и года, это показалось неслыханной удачей. Однако в самый разгар репетиций отец внезапно решил, что семья должна немедленно переехать в Бирмингем, и они снова сменили место жительства на очередной убогий район. Девочкам пришлось идти в новую школу, а Изабель — опять начинать все сначала. Завоевывать признание, доказывать, что она тоже что-то собой представляет.В каждый такой переезд Кристиан переживала одни и те же чувства — от надежды до разочарования и отчаяния. Каждый раз она надеялась, что новый город, новый дом, новая школа будут лучше, чем предыдущие, и даже если это будет не так, все равно вначале будет краткий счастливый период. После очередного переезда у отца всегда улучшалось настроение, утихали вспышки гнева.Кристиан надеялась, что ее вечный страх перед отцом отступит.Иногда она даже мечтала поиграть сезон в школьной теннисной команде. Кристиан обожала теннис, но каждый раз они приезжали в другой город слишком поздно, и ей доставалось лишь место запасного игрока либо оставалось всего несколько летних недель.Вообще эти периоды относительного спокойствия никогда не были продолжительными. Постепенно росло напряжение в семье, выливаясь в бурные вспышки отцовского гнева против всех и всего, что его окружало, — против дома, семьи, даже против матери.Арран нашла свой собственный метод защиты. Она уходила в воображаемый мир, населенный людьми и образами, гораздо более увлекательными, чем те, что окружали ее в действительности. Уже с шести лет она с удовольствием уединялась в своей комнате и писала рассказы. В одиннадцать лет она написала большой роман о детях и лошадях. Лошади в этом романе были совершенно удивительными, фантастическими созданиями, так как Арран никогда в жизни не видела живую лошадь и, уж конечно, никогда не ездила верхом.— Тебя никогда ничто не тревожит, — с завистью говорила Изабель. — Мне бы так.— И мне, — вторила Кристиан.— Не правда, — отвечала Арран. — Меня многое тревожит.— Но только не реальные вещи. И потом, ты совсем не боишься отца. И тебя не беспокоит, что у тебя нет настоящей жизни. — Кристиан горестно вздыхала. — Господи, что же нам делать?!Обе с надеждой смотрели на Изабель, сидевшую на кровати в новом платье из тафты от Стюарт. Изабель была среди них лидером. Она принимала решения. Она обязательно что-нибудь придумает.Изабель понятия не имела, что им делать, но знала, чего от нее ждут. Перевела глаза с одной сестры на другую.— Ну как же! Сначала надо выработать план. — Стараясь выиграть время, она принялась тщательно расправлять складки на платье. — Мы должны уехать. Это не может продолжаться вечно.Арран и Кристиан выжидающе смотрели на нее. Изабель не обманула их надежды.— Мы поедем в Америку. И добьемся там потрясающего успеха. В Америке всего можно добиться.Как это ей раньше не пришло в голову! Изабель и сама не могла понять.— В Америку! — воскликнула Кристиан. — Да, конечно. Но как мы туда поедем?— То, чего очень хочешь, обязательно случается.Ей самой необходимо было в это верить.— А как мы добьемся успеха?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132