— Нет-нет, не передумал, — поспешно заверил брата Джастин. — Я нашел управляющего.
— Бена, конечно?
— Нет, не его, — ответил Джастин. — Я точно знаю, что Бен не хочет никуда переезжать, да и Карла предпочитает жить поближе к своим родителям.
— Тогда кого же, черт возьми, ты собираешься предложить на его место? — требовательно поинтересовался Адам. — Кого-нибудь из работников твоего ранчо? — Джастин не успел вставить ни слова, как брат продолжил:
— Кто это там у тебя способен заняться чистокровными лошадьми?
— Да есть тут один, — протянул Джастин. По его мнению, уж кто-кто, а его брат должен был бы догадаться.
— Ну, и кто? — нетерпеливо переспросил Адам.
— Ваш покорный слуга, — признался Джастин и засмеялся, услышав в трубке глубокий вздох.
— Хорошо, я созову семейный совет, — пообещал Адам. — Разумеется, Бет, как всегда, не приедет и передаст свой голос по доверенности.
— И, как всегда, мне, — хихикнул Джастин.
— Ну, ладно, пока, — попрощался брат и повесил трубку.
Джастин громко рассмеялся, а в душе помолился за успех своего предприятия на восточном побережье. Он имел в виду не ранчо. Джастин Грэйнджер без ложной скромности знал, что в деле разведения лошадей он непревзойденный гений. Нет, проблема была лишь в том, как убедить Ханну, что он тот мужчина, который ей нужен. Его план должен сработать! Ради этого он пойдет на все.
Была уже середина марта. Погода улучшалась с каждым днем. Поскольку прогулки на свежем воздухе полезны для беременных, Ханна перестала ездить на работу на автобусе и теперь ходила пешком около четырех километров туда и обратно.
Бессознательно Ханна накрыла рукой свой пока небольшой, но постепенно растущий живот. Рожать предстояло в середине октября — в другое время года, словно в другой жизни.
Она с волнующим трепетом подумала о крошечном человечке, растущем внутри нее.
Ханна рассказала Джоселин о ребенке около месяца назад, на следующий день после визита к врачу. Помощница восторженно поздравила Ханну, а затем спросила:
— Отец знает?
— Нет, — покачала та головой. — Не думаю, что его это интересует.
— Как это — не интересует?! — негодующе взорвалась Джоселин. — То есть он воспользовался тобой, и все?! Да что он за…
— Джоселин! — остановила ее Ханна. Ей было неприятно слушать обвинения в адрес Джастина. — Я с самого начала знала, во что ввязываюсь. Наша связь была всего лишь эпизодом. Она криво улыбнулась. — Так сказать, мимолетная интрижка. Джастин никогда не намекал ни на что большее, и я ничего от него не ждала. Это мой ребенок, и я сама позабочусь о нем.
— А я всегда буду рядом с тобой! — горячо заверила Джоселин и ободряюще обняла подругу.
Хотя Ханна и взяла на себя всю ответственность, ее постоянно мучили сомнения, стоит ли сказать Джастину о ее беременности. Она не нуждалась в деньгах Грэйнджера, но понимала, что у него все-таки есть право знать о своем ребенке.
Джастин любил детей. Он мог бы стать хорошим отцом… если бы захотел. Ханна не знала, как лучше поступить.
Прогулка после работы освежила ее. Ханна пришла домой, сбросила туфли и направилась прямиком к телефону. Она должна сообщить Джастину, иначе не сможет жить спокойно.
Ханна отыскала в справочнике телефон его ранчо и набрала номер. Ответил какой-то незнакомый голос.
— Здравствуйте, попросите, пожалуйста, к телефону Джастина, — сказала она, удивившись, почему трубку сняла не Карла.
— Его нет, — ответили ей. — Ему что-нибудь передать?
Ханна отказалась, попрощалась и нажала на рычаг. На глаза мгновенно навернулись слезы.
Застыв, она смотрела на телефонную трубку и не знала, что делать дальше. В этот момент раздался звонок в дверь.
Звонок в дверь? Но это невозможно — о посетителях заранее сообщает охранник.
Ханна вышла в прихожую и посмотрела в «глазок». И застыла на месте.
За дверью стоял Джастин.
Раздался еще один звонок, резкий, отрывистый.
Пытаясь унять волнение, Ханна вздохнула поглубже, отперла замок и открыла дверь. Джастин сразу же решительно шагнул внутрь, и она отступила под его натиском.
— Джастин… Что ты здесь делаешь?
Он бросил на пол все ту же дорожную сумку, с которой приезжал в прошлый раз, подошел вплотную к Ханне и взял ее лицо в свои ладони.
— Черт возьми, женщина, — хрипло проговорил он. — Я люблю тебя и поэтому приехал. Я не собирался влюбляться в тебя. Я вообще больше не собирался ни в кого влюбляться, но полюбил. Его голос смягчился, и он нежно промурлыкал: Да, моя сладкая Ханна, я люблю тебя и хочу жениться на тебе. — Тут в непокорных серых глазах Джастина зажглись дьявольские огоньки, от которых сердце Ханны всегда таяло. — И если ты не скажешь, что тоже любишь меня и согласна выйти за меня замуж, жить со мной и растить наших детей, я от отчаяния упаду на пол и буду плакать целую неделю.
— Всего только одну жалкую неделю? — засмеялась Ханна сквозь слезы.
— Ну, может быть, две, — поправился Джастин, наклонил голову и посмотрел ей в глаза. Но мне бы очень этого не хотелось. Ханна, моя сладкая, скажи, что ты любишь меня, пока я не сошел с ума окончательно.
— Я люблю тебя! Я люблю тебя! Я люблю тебя! — По лицу Ханны ручьем заструились слезы. Джастин, я просто умираю от любви к тебе!
— Вот еще, даже не думай! У нас впереди целая жизнь, полная любви. Сейчас самое время жить!
Джастин прижал Ханну к себе так крепко, словно никогда больше не собирался отпускать ее, и поцеловал — нежно, ласково, с благоговением.
Сердце Ханны наполнилось радостью. Она обвила руками шею любимого и ответила на поцелуй.
Когда Джастин оторвался от ее губ, Ханна протестующе застонала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34