Я просила его не проявлять такой расточительности, но Харли не слушал меня.
— На что мне такая куча денег, — возразил он, — если я не могу тратить их как хочу?
Под конец мы посетили такой шикарный магазин, что там приходилось заранее договариваться о времени посещения.
— Надеюсь, вы не станете возражать, — прошептал Харли. — Здесь есть совершенно потрясающее платье. Цвет и покрой идеально подходят вам. Оно мне понравилось, как только я увидел его, и я попросил отложить этот наряд для меня. Оставалось лишь найти женщину, которой я мог бы полюбоваться, когда она облачится в него.
Мне показали изделие из полупрозрачного бледно-голубого шелка. Когда Харли увидел меня в нем, глаза его затуманились.
— Вы наденете его ради меня сегодня вечером, Синди? — спросил он. — Я хочу познакомить вас со своими друзьями.
Я кивнула, любуясь собой в зеркале. Стиль платья, простой и женственный, совсем не соответствовал тому, что могла бы выбрать Синди. Я выглядела как символ невинной красоты. Кто бы заподозрил, что я продала душу дьяволу?
Мы приехали к Харли и провели остаток дня возле бассейна. Я отказалась войти в воду, но он не отступил от привычного распорядка и проплыл несколько десятков раз. Расположившись на удобном стуле, я пила свежевыжатый апельсиновый сок и наслаждалась необычным и приятным ощущением расслабленности. Я подумала, что, пожалуй, привыкла бы к такому образу жизни, если бы только добралась до настоящей выпивки.
Позже, введя в компьютер данные о своих водных процедурах, Харли отвел меня в комнату для гостей, чтобы я переоделась к вечернему приему. Голубое платье, стоившее примерно столько, сколько оплата моей квартиры в Гилдфорде за несколько месяцев, Мария разложила на кровати. Едва она вышла, я облачилась в него, а потом аккуратно сложила на стуле дешевую одежду Синди.
Причесавшись и наложив косметику, я выглядела так, как, по моим представлениям, выглядят те, кто имеет все, — обольстительной, утонченной, томной. Да, так должны выглядеть женщины, не занимающиеся ежедневно тяжким, почти рабским трудом. Любуясь своим отражением в зеркале, я надеялась, что все это не сон. Теперь ресторан «У Марта» отошел куда-то на задний план.
— Надеюсь, ты видишь меня теперь, Мефисто, — пробормотала я. — Кажется, дела мои налаживаются.
В моих ушах зазвенел чуть слышный, призрачный смех: «Не забывай о том, что красота способна развращать…»
— Мефисто! — воскликнула я, но не получила ответа. Может, мне это пригрезилось?
— Я вовсе не развращена, — возмущенно бормотала я, вспомнив, что он сказал мне во время нашей последней встречи. — Почему бы для разнообразия мне и в самом деле не получить удовольствие?
— Синди!
Услышав этот голос, я вздрогнула, обернулась и увидела Харли, ослепительного в смокинге и галстуке-бабочке.
— Прошу прощения. — Он оглядел комнату. — Мне послышались голоса. Я подумал, что вы зовете меня. — Харли широко улыбнулся: — Вы выглядите потрясающе.
— Благодарю вас. — Покраснев, я ощутила то, что испытывала в те времена, когда была еще Хариэт. Я распознала это чувство — горечь невостребованной любви, омрачавшую мою жизнь, лишавшую меня ясности суждений и подтачивавшую веру в себя в обществе Эндрю.
— Готовы?
Харли предложил мне руку.
Я последовала за ним, трепеща от его прикосновений. Наши пальцы переплелись. «На этот раз, — твердо сказала я себе — все будет иначе. Разве он не говорил о любви в первую нашу встречу? А если это не так, почему Харли так нежен со мной?»
«Я люблю вас, Харли», — мысленно шептала я. Может, сегодня вечером я улучу момент и скажу ему это, может, решусь произнести слова, которые никогда не осмеливалась сказать Эндрю?
Между тем я пообещала себе, что никогда больше не попаду в ловушку, не допущу, чтобы мою радость омрачали мысли о дальнейшем развитии отношений, то есть о том, в чем прежде жизнь отказывала мне. Теперь я буду жить одной минутой и постараюсь использовать все свои возможности. Разве Мефисто не обещал, что я вкушу лучшей жизни? Я была более чем готова к этому.
Джордж, помятый, с мутными глазами, будто с перепоя, ждал нас у парадного входа, стоя возле бледно-голубого лимузина. В такой огромной машине могла бы пообедать небольшая компания — в ней поместились бы не только люди, но даже столы и стулья.
— Сколько у вас машин? — спросила я Харли, когда мы отъехали от дома по подъездной аллее. — Вы каждый раз приезжаете на новой.
— О, всего пять. — Он почесал голову. — Если считать «роллс-ройс». Или все-таки шесть? — Харли подался вперед. — Джордж, мы избавились от «порше»? Я его что-то не вижу.
— Я тоже, сэр, — сухо ответил Джордж. — С тех самых пор, как вы оставили его на Нор-Родео-драйв вместе с ключами зажигания внутри. Припоминаете?
Мы свернули на другую подъездную аллею, провели переговоры с многочисленными стражами, миновали множество ворот и подъехали к длинной веренице машин, ожидавших, когда придет очередь высадить пассажиров у входа в большой белый дом. Судя по расстоянию, которое мы делали, дом принадлежал ближайшему из соседей Харли. К тому моменту, когда мы вошли в вестибюль и ступили на красный ковер, миновало не менее получаса.
Этот дом очень отличался от особняка Харли. Похоже, архитектора раздражала эклектичность соседнего особняка, потому он решил проявить строгость и сдержанность. Здесь преобладал белый цвет, а помещения, казалось, переходили одно в другое. Поэтому трудно было понять, где находишься в данную минуту.
В том из них, которое я приняла за главную жилую комнату, зеркальные панели, покрывавшие стены с пола до потолка, доходили до стеклянных дверей, открывавшихся на веранду, похожую на палубу и расположенную вокруг плавательного бассейна, освещенного плавающими белыми свечами в форме водяных лилий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113