К тому времени как они переступили порог дома, Лулу была уже вконец вымотана тревожным ожиданием последствий. Почему он не наорал на нее, тем самым поставив точку на всем этом? И вообще чего он так взъерепенился? Ведь она разрешила ситуацию, а это самое главное. Хотя, может, именно в этом все дело? Может, она задела его самолюбие, и в нем взыграла мужская гордость?
Мерфи нажал на кнопки установленной в его доме сигнализации, обернулся и смерил Лулу уничтожающим взглядом, нажав таким образом на ее кнопки.
Ей все это до смерти надоело. Она швырнула сумочку «пудель» на пол — главным образом потому, что в комнате, которую Мерфи называл «большой комнатой», мебель отсутствовала — и уперлась руками в бока.
— Вы собираетесь со мной когда-нибудь разговаривать?
— Мне нужно остыть.
Наконец-то! Его голос, хоть и звучал натянуто, полился музыкой в ее лишенные последний час этого удовольствия уши.
— Если вы заговорили, значит ли это, что вы больше на меня не сердитесь?
— Это значит, что я остыл до такой степени, когда не скажу и не сделаю ничего такого, о чем бы мог впоследствии пожалеть.
«Как, например, о недавнем эпизоде, когда он уже почти занялся со мной сексом», — подумала Лулу, чувствуя в теле зуд от поднявшегося в ней раздражения. Он отвергал то, что было ей дорого, и это действовало ей на нервы.
— Не понимаю, что вас так разозлило. Ведь ничего страшного не случилось бы: в казино полно народу, кругом охранники, камеры наблюдения. Да и вы сами находились поблизости. — Хоть и в костюме тролля. Лулу попятилась, потому что Мерфи, прищурив глаза, начал на нее наступать.
— Вы хоть представляете себе, с кем разговаривали?
И это называется «остыл»? Вид у Мерфи был до того свирепый, что казалось, этот человек способен разжевать гвозди и выплюнуть металл, не поморщившись. Лулу, сглотнув, сделала еще шаг… два… три шага назад.
— Конечно, представляю. С тем типом, который прислал мне трусики.
— Да, но вы знаете, кто он такой?
— Поли?
— Фальконе. Поли Фальконе. — На ходу снимая с себя пиджак, Мерфи продолжал надвигаться на отступающую Лулу, которую он в конце концов загнал в библиотеку. — Это имя вам что-нибудь говорит?
— Вообще-то нет. — Рассердившись на себя за то, что отступает перед ним, Лулу резко остановилась и сжала кулаки, наблюдая, как Мерфи отстегивает кобуру. — Но я уверена, вы мне расскажете.
— Организация Фальконе — один из самых известных криминальных кланов Джерси. — Мерфи перебросил пиджак через спинку кожаного кресла и положил на дубовый буфет пистолет, при виде которого у Лулу затряслись руки-ноги. — Поли Фальконе — старший племянник главы мафии Винсента Фальконе и второй по значимости человек в организации. Это страшный человек. Он жесток и неразборчив в средствах, даже с женщинами.
Душа у Лулу ушла в пятки.
— О!
Мерфи прислонился к стене, скрестив руки на груди.
— О?..
— Я не знала.
— Но вы знали, что это мафиози. И тем не менее подошли к нему. Причем когда он сидел в окружении этой своей чертовой свиты! — Мерфи возвел глаза к потолку, моля Бога дать ему терпение.
— Я была тогда несколько взвинчена.
— Да, я понимаю. — Мерфи с силой выдохнул воздух и посмотрел ей в глаза. — Вы до смерти меня напугали, принцесса. А я не из пугливых.
Лулу вспомнила утреннее происшествие, когда Мерфи не смог сдержаться, и ее вдруг озарило. Внезапно пришедшее к ней осознание того, что произошло, наполнило все ее существо солнечным светом и нежностью. Мерфи так лез в бутылку потому, что она ему небезразлична. Лулу расцвела в улыбке. Она не могла не улыбнуться. Судя по тому, как он разошелся, она была ему очень небезразлична. Вот он, афродизиак!
Мерфи нахмурился.
— Я рад, что вы находите это смешным.
Лулу скинула кроссовки, лаская взглядом его волевой подбородок, стиснутые челюсти, серо-карие, сверкающие от досады глаза.
— Я не нахожу это смешным. — Ее пульс участился. Теперь только желание и сладостное томление руководили Лулу. — Я нахожу вас милым.
— Господи, это будет похлеще, чем «приятный». Никогда еще не встречал человека, который разбирался бы в людях хуже, чем… — Мерфи прервал себя на полуслове, с изумлением наблюдая, как Лулу стянула с себя через голову свитер и забросила его на буфет. — Что вы, черт побери, такое вытворяете?
— Мне жарко.
— Я убавлю температуру отопления.
— Не поможет. — Лулу горела страстью к мужчине, к этому сексуальному, сильному, благородному мужчине. В глазах Мерфи вспыхнуло дикое и необузданное желание, а на лице отразилась паника. Снова борется со своей совестью? Желая разбудить сидящего в нем демона, Лулу расстегнула джинсы, потянула вниз застежку на молнии и спустила пояс до бедер. Софи считала, что наступательную тактику лучше всего использовать поближе к ночи — «ни один мужчина не способен отказать обнаженной, жаждущей близости женщине», — но Лулу не захотела ждать. Уверенность, что Мерфи питает к ней чувства, что его влечет к ней, вскружила ей голову и придала решимости. — У меня очень давно не было мужчины. — Лулу сняла джинсы.
— Ну-ну. — Мерфи выставил вперед руку, как бы отражая ее атаку. — Это все действие адреналина. Вы просто взволнованы после того столкновения, после нашего с вами столкновения, и…
— Я вовсе не взволнована, если только это не то же самое, что и «я хочу вас». — Лулу надвигалась на него. На ней ничего не осталось, кроме розового шелкового лифчика и трусиков. Мерфи судорожно сглотнул, а ее улыбка стала еще шире. Лулу ощущала себя всемогущей соблазнительницей. Она нагнала страху на мужчину, которого не пугали никакие политические передряги, и это доставляло ей ни с чем не сравнимое наслаждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97