Надо признать, у Кенни хороший вкус. Эта женщина — настоящая красавица. Даже в полумраке бара нельзя было не заметить ее нежные черты лица, высокие скулы, тонкий, аристократический нос. Она гораздо шикарнее обычных ресторанных потаскушек.
Но какого черта она ошивается рядом с Кенни? Возможно, известие о том, что у брата будет третий ребенок, поставит крест на ее любви, — сухо подумал Броди и свернул по направлению к больнице округа Деф-Смит. Кто-то ведь должен находиться рядом с Пэтси Энн, раз у брата не хватает духу выполнять свои прямые обязанности. Иногда восстановление доброго имени Трубладов кажется слишком неблагодарным занятием.
Почему Кенни так жестоко обходится со своей женой? — размышлял Броди. Разве он не видит, какую боль причиняет матери своих детей? Чувство стыда за поступки брата жгло Броди изнутри. Остается надеяться, что Пэтси Энн никогда не узнает об этой рыжей девке.
И вновь Броди задумался о встреченной сегодня незнакомке. Была в ней какая-то изюминка. В наклоне головы, быть может, или в блеске ее холодных голубых глаз. Не важно. Он знал таких женщин, чертовски сексуальных, но интересующихся только одним — деньгами. Да. От этой рыжей могут быть одни неприятности. В жизни папы была целая вереница таких девчонок. И что они дали ему, кроме огорчений?
Броди поморщился. Он не любил вспоминать то зло, которое причинял маме отец. Обманывал, проигрывал накопленные деньги, исчезал на несколько дней и возвращался, пьяный как свинья. Или им звонили из тюрьмы, чтоб мама внесла залог за старика.
Единственный стоящий поступок, совершенный Рейфом Трубладом — то, что он выиграл «Ивовый ручей», но даже это приобретение было сделано нечестным путем.
Несмотря на мошеннический способ, с помощью которого Рейф завладел фермой, Броди полюбил «Ивовый ручей» всем сердцем. Это место много для него значило. Это был дом. Пока Рейф не умудрился выиграть ферму у Джила Холлиса, жизнь семьи Трубладов напоминала американские горки. Они переезжали из одной ночлежки в другую, сорили деньгами, когда папе везло в покер, и сидели на бобах, когда он все пропивал.
Затем Рейфу улыбнулась удача, и бедняга Джил Холлис поставил на кон все свое состояние.
Наконец у матери Броди появился собственный дом. Они с Кенни смогли окончить среднюю школу в Ярборо. Впервые в жизни они прожили в одном и том же месте достаточно времени, чтоб завести друзей. Хотя поначалу им было непросто. Мало кого из местных обрадовало, что одного из горожан обвел вокруг пальца такой бродячий картежник, как Рейф Трублад.
Броди пытался найти оправдание своему отцу. Джил Холлис сам виноват в том, что проиграл свою ферму. Разве можно было ставить на кон что-то настолько ценное, как «Ивовый ручей». Но впоследствии Броди узнал, что Джил Холлис начал пить и играть после трагической гибели своей жены.
Остановившись у светофора на углу Девятой улицы и Садовой, Броди вспоминал тот день, когда он пришел к отцу и попросил его вернуть ферму мистеру Холлису и его дочке. Рейф рассмеялся ему в лицо и обозвал жалостливым педиком. Милый старый папочка. Такой сентиментальный.
Отчаявшись помочь мистеру Холлису, Броди нашел себе не менее достойное занятие. Он поклялся сделать из «Ивового ручья» самую успешную ферму в округе Деф?Смит. На протяжении долгих лет, без малейшей помощи от Рейфа и Кенни, Броди шел к своей цели.
Сейчас в «Ивовом ручье» насчитывалось более трехсот голов крупного рогатого скота и четыреста овец. Сено заготавливалось в огромных количествах, а о деловой хватке Броди ходили легенды. В прошлом году, когда большинство фермеров едва спаслись от разорения, доход от «Ивового ручья» составил больше ста тысяч долларов. Джил Холлис был бы доволен успехами Броди Трублада.
Да, Броди выполнил все, что пообещал себе в наивном четырнадцатилетнем возрасте. Он увлекся этим делом практически сразу, проводя большую часть свободного времени со старшим работником Кутером Гейтсом. Он узнал все, что можно, о скоте, сене и о том, что значит быть хорошим фермером. В восемнадцать лет, когда его мать умерла от лейкемии, Броди взял на себя управление фермой, в то время как Рейф и Кенни шлялись по барам и бильярдным залам, прожигая заработанные им деньги.
Загорелся зеленый, и Броди нажал на газ. Он так выкладывался на ферме, что на личную жизнь времени не оставалось. Сейчас, к двадцати девяти годам, он уже начал задумываться о женитьбе и детях. Впервые в жизни он завидовал Кенни. Завидовал и злился на старшего брата за то, что тот не ценит собственного счастья.
Удастся ли ему найти женщину, достойную любви? Добрую, нежную — такую, какой была его мама. Женщину, которая ценила бы «Ивовый ручей» так же, как и он. Женщину, мечтающую о детях и спокойной семейной жизни.
Как ни странно, перед глазами Броди вновь возник образ той рыжеволосой девушки.
Не дури, Броди, — сердито сказал он себе. Может, с ней и приятно поваляться на сеновале, но связываться с женщиной такого типа — чистое безумие.

* * *
Стопка покерных фишек перед Динни продолжала расти.
Насмешки и подтрунивание со стороны ее соперников сменились уважением и завистью, в то время как она продолжала выигрывать раунд за раундом. В течение пятнадцати лет она сидела по ночам в крохотной спаленке, тасуя карты, раздавая, разучивая правила. В течение пятнадцати лет она шаталась следом за своим отцом по барам и игорным залам, впитывая как губка все, что может пригодиться ей для мести. В течение пятнадцати лет она желала только одного — выиграть ферму «Ивовый ручей» у этих ничтожных Трубладов.
Динни Холлис приехала сюда с определенной целью, но внезапно она поняла, что игра доставляет ей удовольствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48