Райан не изменился, только разве волосы остриг чуть покороче. На сей раз он щеголял в ярко-синем пиджаке, увидев который, ее отец даже слегка вздрогнул.
В течение вечера взгляд Клодии не раз останавливался на Райане: неужели она действительно что-нибудь неправильно поняла?
После ужина, когда все пили кофе в хозяйских апартаментах, а Беллинда читала какой-то журнал, Райан лениво подошел к кузине и впился взглядом в ее загар.
– Ты действительно была на Ближнем Востоке, чтобы прозондировать почву насчет рынков сбыта?
– Нет. Это было сказано для мамы.
– Тогда как ты туда попала? – Он ухмыльнулся. – Может быть, ты получила временную работу в гареме какого-нибудь вонючего старого развратника?
– Не придуривайся, Райан. Все было на самом высоком уровне. Кстати, мне неплохо заплатили.
– Ах да, деньги. Я как раз хотел поговорить с тобой об этом. – Он извлек из внутреннего кармана чек. – Я еще не расплатился с тобой за две киссограммы и за твой честный труд в офисе.
– Не думаешь ли ты, что я об этом забыла? Я не позволю тебе увильнуть и не расплатиться. И лучше уж заплати мне как следует, иначе… – Взглянув на сумму, проставленную на чеке, она замолчала, не договорив. – Райан, если это шутка…
Кузен улыбался от уха до уха.
– Нет. Все остальное было шуткой. И пари было шуткой. Я и так дал бы тебе какую-то сумму.
– Что?
– Я дал бы тебе чек сразу, если бы ты не заглотила наживку и не завелась с пол-оборота. Это так легко, что иногда мне кажется, что на спине у тебя имеется ключик, как у заводной игрушки.
Клодия побледнела. Неужели она прошла через все это только потому, что этот придурок не может удержаться от розыгрыша? Неужели она умирала от страха перед киссограммами, терялась в догадках относительно Гая, сходила с ума от ужаса, думая, что его вот-вот разорвут акулы, умирала от восторга, занимаясь любовью с Гаем, и с тех пор не находила себе места только лишь потому, что этой ухмыляющейся обезьяне захотелось завести ее?
В присутствии стольких гостей Клодия осмелилась лишь прошипеть сквозь зубы:
– Ты настоящая жаба, Райан. Так бы тебя и удавила! Надеюсь, твой проклятый «мерседес» разобьется вместе с тобой! Надеюсь, что Беллинда оторвет и вышвырнет на улицу твой жалкий член и десятитонный грузовик раздавит его всмятку, прежде чем ты его отыщешь!
Глава 17
Клодия не могла демонстративно подняться и выйти из гостиной, хлопнув дверью. Нет, она пожелала всем доброй ночи и виновато улыбнулась, когда ее тетушка удивленно спросила:
– Как, ты уже идешь спать?
Клодия заставила себя еще раз улыбнуться, когда дядя заметил, что у молодого поколения слишком мало жизненных сил, и выскользнула за дверь. Отведенная ей комната в гостинице была вдвое меньше ее гостиничного номера в Маскате, но не менее уютна, выдержана в чисто английском стиле и оклеена обоями с узором из розочек.
Проклятый Райан! Если бы мне только можно было сейчас уехать домой!
Но об отъезде не могло быть и речи. Само празднование назначено на завтрашний вечер, и ей никогда не простят подобной выходки.
Двадцать минут спустя в дверь негромко постучали.
– Клод, ты спишь?
– Отвяжись!
– Если ты мне не откроешь, я пойду и возьму запасной ключ. – Голос Райана звучал обиженно. – Я имею полное право знать, почему ты желаешь мне лишиться члена, когда я только что дал тебе чек на огромную сумму.
– После всего, что мне пришлось вытерпеть, я заработала эту огромную сумму. А теперь сгинь!
В голосе кузена появилась знакомая Клодии с детства коварная нотка.
– Если ты мне не откроешь, я пойду и расскажу твоей маме, что ты ездила не в деловую командировку. Я скажу ей, что в одном лондонском клубе ты познакомилась с грязным старым развратником, который заплатил тебе кучу денег за то, чтобы ты в течение недели делала ему интимный массаж.
Когда Клодия наконец открыла дверь, Райан, ухмыляясь, заявил:
– Это я тоже сказал, чтобы завести тебя. – В руках у него была бутылка коньяка. – Это самый лучший коньяк из отцовских запасов. Как насчет того, чтобы заключить перемирие?
У нее не осталось сил даже на то, чтобы выругаться. Слезы, которые она изо всех сил сдерживала с тех пор, как возвратилась из Маската, наконец прорвались и хлынули из глаз.
– Вот так штука! Я и не думал, что все так плохо, – озадаченно моргнул Райан.
– Еще хуже, – всхлипывая, сказала Клодия и уселась на застеленную ситцевым покрывалом кровать.
Райан сходил в ванную за стаканами и налил в оба по изрядной порции коньяку.
– Проглоти-ка это.
Клодия выпила. Но не коньяк развязал ей язык. Просто ей отчаянно требовалось поговорить с кем-нибудь, пусть даже с Райаном, хотя, будь у нее выбор, его она выбрала бы для доверительного разговора в последнюю очередь.
Шмыгая носом и утирая слезы, Клодия объяснила:
– Я не собиралась так расклеиваться. Что, если мама придет сюда?
– Не придет. Они только что уселись играть в бридж.
– А если тебя станет искать Беллинда?
– Она задремала перед камином. – Клодия впервые в жизни увидела, как кузен смутился. – Извини, Клод, я ведь думал, что мы просто посмеемся – и все.
Как бы она ни злилась, но сваливать на него всю вину за происшедшее было несправедливо.
– Ты не виноват.
Райап добавил коньяку в ее стакан.
– Ты с ним спала?
Поздно было говорить ему, чтобы не совал нос не в свое дело.
– Только один раз, но такой страсти я еще никогда не испытывала. И теперь я никак не могу его забыть.
– Ты вернулась всего педелю назад. Я однажды целых две недели тосковал по одной девчонке, с которой познакомился на Тенерифе. А сейчас не помню даже, как ее звали.
– На тебя похоже, – сказала Клодия, громко высморкав нос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109