ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
И помоги мне встать, эта бестия меня изрядно вымотала.
Он посмотрел на осторожно приблизившуюся женщину в форме исследовательского центра и заставил себя улыбнуться теплее.
— Доброе утро, Исси, — проговорил с долей здоровой иронии, — вот я и прибыл.
Увидев за ее спиной пару человек со знаками службы безопасности вдруг, неожиданно, хрипло рассмеялся.
Тишина, в тишине только шум дыхания. Шум дыхания и шелест шагов. Звезды светят с небес, как когда-то светили тысячам поколений до него. Воздух мерзлый, холодный. Особенно ночью. Днем пекло, днем зной, вечер терпим, но ночь несет зверский холод. Особенно когда ветер доносит дыхание ледяных пустошей на вершинах Аммэ Гербети.
Он шел, понимая, что другого пути нет, что иначе нельзя. Имперская бестия все ж задела его, наградила малой толикой яда, что уже несся в крови. Он слишком поздно заметил это. И другого пути не было, впрочем, как и другого способа выжить. Выжить?
Он шел, не позволяя себе остановиться и отдохнуть. Достаточно того, что он позволил Эдуэ подвести себя до отрогов. До того места, откуда начиналась тропа. Дальше он должен был идти один, сам. Идти, преодолевая преграды. Другого пути не было. И другого способа. Он шел, прекрасно понимая, чувствуя, что его не оставят в покое.
Он шел, спеша, повинуясь знанию, что само рождалось в душе. Нужно было только слушать то, что рождалось внутри. Это чувство, как компас, подсказывало, куда поставить ногу, в какую сторону повернуть, где спешить, а где идти медленно. Он шел, чувствуя, что там, за спиной, не так и далеко, где-то там, в начале тропы по его следу идут. Двое. Идут, что б настигнуть, а, настигши убить. И что этим двоим, путь, преодоленный им за день, не в тягость, и что они нагонят его, непременно нагонят. К рассвету. Или чуть позднее. Но на это рассчитывать не приходится. И есть, что есть. Время до рассвета. Не более того.
Сенатор только покачал головой. Поделись он своими планами, хоть с кем-то, и его назвали бы безумцем. Сумасшедшим. Мечтателем. Никто не смог бы понять. Даже Альбенар. Даже Исси, разве что Имрэн, не стал бы смеяться. И потому он никому ничего не сказал.
Мужчина шел, не чувствуя усталости. Ее удалось обмануть, заглушить коротким сном и душем, десятком минут полного, ничем не нарушаемого покоя. Он знал, что она вернется, напомнит о себе, к утру. Но это было уже неважно. Все равно судьба и яд отмерили ему времени лишь до рассвета. И, значит, он должен был успеть. Он шел быстро, легко. Сейчас. А до будущего еще надо было дожить.
Посмотрев на нагромождение скал, теснившихся вокруг, он неожиданно вспомнил....
Ночь, бисер звезд над головой, костер разгоняющий плотный мрак. У костра сидела Лиит, ее глаза сияли отражениями искр, сцепленные кисти рук покоились на коленях, подтянутых к груди. Подбородок покоился на пальцах, она молчала, словно зачарованная игрой огня.
Он иногда смотрел в ее сторону, хоть внимательно вслушивался в разговор. У костра, чуть в отдалении, сидели люди. Немногословные, но любопытство таилось и в их, темных, непроницаемых, равнодушно — обманчивых взглядах. Люди, пли, ели, тихо перебрасывались короткими фразами.
Многие смотрели на Лиит, оглядывая жадно. Даже одетая в платье из грубой ткани, похожей на дерюгу, скрывавшее контуры тела, и платок, надвинутый на самые брови, она казалась прекрасной королевой, так прекрасна и лучезарно была красота ее лица с тонкими чертами. Многие после этого бросали недоуменный взгляд на него, пытаясь понять, что ж такого эта женщина нашла в невысоком, нищем оборванце, путешествующем, не имея гроша за душой. У которого всех достоинств — только темные, блестящие глаза, бешеные глаза, выдающие дикий норов и гордость, не присущую оборванцам.
Он, рассекая мрак, подошел к ней, присел рядом. Лиит одарила его взглядом, от которого словно огнем опалило сердце, положила голову на его плечо, посмотрела вверх, на звезды. Он сжал тонкую ладонь своей, на мгновение, задержав ее пальцы в своих, погладил ее, тихо, незаметно, и вздохнул.
Ему не нравился караван, не нравились взгляды, которыми их кололи, не нравились речи, слова. Она же этого всего, словно и не замечала. Но он знал, что ей тяжелее. Он знал, как уже столкнулся с тем, что вольно или невольно, но она не может не читать чужие мысли и чувства, не облаченные в слова настроения и подозрения. Так получилось, что на некоторое время их дороги были едины. И лучшим решением вначале казалось примкнуть к каравану. Он сам настоял на том.
Дороги были полны разбойного люда, а караван сопровождала стража, нанятая купцами. Он надеялся, что будет безопасней и спокойнее хоть часть пути пройти, пусть под относительной, но защитой. Лиит молча согласилась с его решением. И только здесь он понял, насколько путешествие в ее обществе может быть опасным.
Она привлекала взгляды, на нее глазели, как на диковину, дивились на лучезарную эту красоту. Но не видели души. А он припомнил, что в этом диком мире, женщинам отказывали не только в разуме, но и в наличии души.
Оголтелый, дикий народ видел в них лишь игрушку, утеху страстям, мать, кухарку, рабыню, но не человека. Возможно, Алашавар мог бы стерпеть это отношение к их женщинам. Но не к ней. Для него она была полна света. Внутреннего света. Того огня, которого были лишены все они.
Он смотрел на лица, что уместнее было сравнить с мордами животных, и понимал, что долго, целую бесконечность еще им не постичь того, что знает она. Не постичь и принять лишь за откровенную женскую глупость ее нежелание, неумение причинить зло. Нежелание отплатить высокомерием за страх, насилием на насилие.
Она казалась тихой, скромной и робкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217
Он посмотрел на осторожно приблизившуюся женщину в форме исследовательского центра и заставил себя улыбнуться теплее.
— Доброе утро, Исси, — проговорил с долей здоровой иронии, — вот я и прибыл.
Увидев за ее спиной пару человек со знаками службы безопасности вдруг, неожиданно, хрипло рассмеялся.
Тишина, в тишине только шум дыхания. Шум дыхания и шелест шагов. Звезды светят с небес, как когда-то светили тысячам поколений до него. Воздух мерзлый, холодный. Особенно ночью. Днем пекло, днем зной, вечер терпим, но ночь несет зверский холод. Особенно когда ветер доносит дыхание ледяных пустошей на вершинах Аммэ Гербети.
Он шел, понимая, что другого пути нет, что иначе нельзя. Имперская бестия все ж задела его, наградила малой толикой яда, что уже несся в крови. Он слишком поздно заметил это. И другого пути не было, впрочем, как и другого способа выжить. Выжить?
Он шел, не позволяя себе остановиться и отдохнуть. Достаточно того, что он позволил Эдуэ подвести себя до отрогов. До того места, откуда начиналась тропа. Дальше он должен был идти один, сам. Идти, преодолевая преграды. Другого пути не было. И другого способа. Он шел, прекрасно понимая, чувствуя, что его не оставят в покое.
Он шел, спеша, повинуясь знанию, что само рождалось в душе. Нужно было только слушать то, что рождалось внутри. Это чувство, как компас, подсказывало, куда поставить ногу, в какую сторону повернуть, где спешить, а где идти медленно. Он шел, чувствуя, что там, за спиной, не так и далеко, где-то там, в начале тропы по его следу идут. Двое. Идут, что б настигнуть, а, настигши убить. И что этим двоим, путь, преодоленный им за день, не в тягость, и что они нагонят его, непременно нагонят. К рассвету. Или чуть позднее. Но на это рассчитывать не приходится. И есть, что есть. Время до рассвета. Не более того.
Сенатор только покачал головой. Поделись он своими планами, хоть с кем-то, и его назвали бы безумцем. Сумасшедшим. Мечтателем. Никто не смог бы понять. Даже Альбенар. Даже Исси, разве что Имрэн, не стал бы смеяться. И потому он никому ничего не сказал.
Мужчина шел, не чувствуя усталости. Ее удалось обмануть, заглушить коротким сном и душем, десятком минут полного, ничем не нарушаемого покоя. Он знал, что она вернется, напомнит о себе, к утру. Но это было уже неважно. Все равно судьба и яд отмерили ему времени лишь до рассвета. И, значит, он должен был успеть. Он шел быстро, легко. Сейчас. А до будущего еще надо было дожить.
Посмотрев на нагромождение скал, теснившихся вокруг, он неожиданно вспомнил....
Ночь, бисер звезд над головой, костер разгоняющий плотный мрак. У костра сидела Лиит, ее глаза сияли отражениями искр, сцепленные кисти рук покоились на коленях, подтянутых к груди. Подбородок покоился на пальцах, она молчала, словно зачарованная игрой огня.
Он иногда смотрел в ее сторону, хоть внимательно вслушивался в разговор. У костра, чуть в отдалении, сидели люди. Немногословные, но любопытство таилось и в их, темных, непроницаемых, равнодушно — обманчивых взглядах. Люди, пли, ели, тихо перебрасывались короткими фразами.
Многие смотрели на Лиит, оглядывая жадно. Даже одетая в платье из грубой ткани, похожей на дерюгу, скрывавшее контуры тела, и платок, надвинутый на самые брови, она казалась прекрасной королевой, так прекрасна и лучезарно была красота ее лица с тонкими чертами. Многие после этого бросали недоуменный взгляд на него, пытаясь понять, что ж такого эта женщина нашла в невысоком, нищем оборванце, путешествующем, не имея гроша за душой. У которого всех достоинств — только темные, блестящие глаза, бешеные глаза, выдающие дикий норов и гордость, не присущую оборванцам.
Он, рассекая мрак, подошел к ней, присел рядом. Лиит одарила его взглядом, от которого словно огнем опалило сердце, положила голову на его плечо, посмотрела вверх, на звезды. Он сжал тонкую ладонь своей, на мгновение, задержав ее пальцы в своих, погладил ее, тихо, незаметно, и вздохнул.
Ему не нравился караван, не нравились взгляды, которыми их кололи, не нравились речи, слова. Она же этого всего, словно и не замечала. Но он знал, что ей тяжелее. Он знал, как уже столкнулся с тем, что вольно или невольно, но она не может не читать чужие мысли и чувства, не облаченные в слова настроения и подозрения. Так получилось, что на некоторое время их дороги были едины. И лучшим решением вначале казалось примкнуть к каравану. Он сам настоял на том.
Дороги были полны разбойного люда, а караван сопровождала стража, нанятая купцами. Он надеялся, что будет безопасней и спокойнее хоть часть пути пройти, пусть под относительной, но защитой. Лиит молча согласилась с его решением. И только здесь он понял, насколько путешествие в ее обществе может быть опасным.
Она привлекала взгляды, на нее глазели, как на диковину, дивились на лучезарную эту красоту. Но не видели души. А он припомнил, что в этом диком мире, женщинам отказывали не только в разуме, но и в наличии души.
Оголтелый, дикий народ видел в них лишь игрушку, утеху страстям, мать, кухарку, рабыню, но не человека. Возможно, Алашавар мог бы стерпеть это отношение к их женщинам. Но не к ней. Для него она была полна света. Внутреннего света. Того огня, которого были лишены все они.
Он смотрел на лица, что уместнее было сравнить с мордами животных, и понимал, что долго, целую бесконечность еще им не постичь того, что знает она. Не постичь и принять лишь за откровенную женскую глупость ее нежелание, неумение причинить зло. Нежелание отплатить высокомерием за страх, насилием на насилие.
Она казалась тихой, скромной и робкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217