Он дал мне слово.
Однако проходит день-два, и Константин Иванович приглашает меня домой:
– Валентин, я с удовольствием бы с тобой работал, но дело в том, что у тебя своих футбольных мыслей много в голове. Двум медведям в одной берлоге делать в принципе нечего. Мне нужен человек, который бы меня слушался. Ставил фишки мне и прочее. Я считаю, что ты уже выше, можешь работать на самостоятельной работе.
Я отвечаю:
– Константин Иванович, давайте так договоримся. Я человек военный. Как только министр подпишет приказ о моем освобождении и вашем назначении, я сразу уйду. А пока я уйти никуда не могу.
Прихожу домой. Как раз 22 декабря, годовщина нашей с Зоей свадьбы. Около одиннадцати вечера звонок в дверь: стоит Тарасов в спортивном костюме, куртке, с пластмассовым ведром полным соленых помидоров.
– Зоя, выпить, есть что? Или мне сбегать?
Зоя накрывает на стол: водку, грибы, огурцы, помидоры его, персонально Тарасову вечернюю тарелку куриной лапши.
– Я все знаю. Тарасова еще никто никогда не обманывал. Ел хлеб с маслом и будешь есть хлеб с маслом. Завтра в девять часов ко мне. А сейчас выпьем за ваше здоровье…
На следующее утро он позвонил Гречко:
– Товарищ министр обороны! Тарасов привык не только купаться в лучах славы. Я привык также признавать свои ошибки. Вы оказались мудрее меня. Больше разбираетесь в человеческой сути. Вам положено. Я говорил со специалистами насчет Константина Ивановича Бескова. Пришли к такому выводу, что он не может возглавлять армейский футбол. Не потому что не знает дела, а потому что не любит подчинения.
А что значит для министра обороны, когда подчиненный не любит приказы. Началась тут возня. Шашков пошел утверждать кандидатуру Бескова к министру, тот не утвердил, назначает меня старшим тренером. Вроде бы дело движется к работе. Тарасов взялся за меня всерьез:
– Валентин, я научу тебя, если не футболу, то как строить отношения с начальством. Надо привлекать его на свою сторону.
Тут, к сожалению, сняли начальника клуба Блудова. С ним было хорошо. Тарасов любил его брать с собой на сборы. Говорил, полезный человек, пьет только в двух случаях – когда есть селедка и когда нет селедки. Назначили Покусаева. С этим все ясно. Уже позже, когда я с Базилевичем работал, он меня вызывал после поражения и отчитывал:
– Это что за дело, Валентин Борисович. Надо делать дело! Так дело не пойдет! Идите делать дело!
– Есть! Идти делать дело! И иду делать дело.
– Бог с ним с Покусаевым, – говорит Тарасов. – Надо на свою сторону привлечь Шашкова.
А Шашков Николай Александрович – председатель армейского спорткомитета, Герой Советского Союза, вице-адмирал флота, он на подводной лодке где-то подо льдами проплыл через Северный полюс, Америку и вернулся. Встречаемся у меня на кухне: Шашков, Тарасов и я. Обсуждаем пост начальника команды. Я по подсказке Тарасова ему и говорю:
– Знаете что, Николай Александрович, давайте, сами назначьте. Дайте мне матроса, чтобы был с корабля или откудато. На матросов можно положиться.
У него аж глаза загорелись:
– Да я! Да я тебе такого дам! Мы с тобой такие дела…!
Но все наши «интриги» ни к чему не привели. Наши «оппоненты» отловили Гречко в бассейне. Андрей Антонович генералов своих пузатых гонял, и сам активно спортом занимался. Как-то на охоте в Красной поляне ему не понравилось, что за подстреленной дичью бегают адъютанты. Гречко приказал, чтобы все, кто подстрелил, сами приносили добычу. А адъютанты пусть готовят стол. Но генералы тоже не лыком шиты, стали специально промахиваться, чтобы не ползать по снегу. Тогда он ввел обязательную физподготовку: одни в теннис играли, другие в волейбол, третьи плавали. И для футболистов была возможность по личным вопросам напрямую встретиться с министром в бассейне. Он любил игроков, знал всех поименно. Помню, даже на сборы приезжал, причем в хорошем настроении, шутил:
– Валентин, давай с тобой поменяемся. Ты мне даешь свои годы и лысину, а я тебе погоны.
Я отвечаю:
– А нельзя ли, Андрей Антонович к моей лысине и возрасту еще и ваши погоны?
– Ну ты – хорош гусь!…
Короче, пришел к нему Володя Федотов. Мне в лицах потом рассказывали. Так, мол, и так. Бескова Константина Ивановича поставили и вдруг отстранили.
– А кто вы ему?
– Я – зять. Бубукин хороший тренер, но молодой для такой серьезной команды, как ЦСКА.
– Понятно. Идите. Покусаева ко мне. Бубукина оставить вторым. Найти любого старшего тренера из армейцев.
Назначили «старого» Лешку Мамыкина. А у меня началась, точнее, продолжилась эпопея второго тренера. Потом даже шутили: Бубукин, как Микоян. От Ильича до Ильича без паралича. Тарасов, Мамыкин, Шапошников, Базилевич, Морозов… Вот список моих старших тренеров в ЦСКА.
13. Тяо дамти Бубукин!
Лешка Мамыкин в футболе разбирался очень хорошо. Его футбольное становление прошло в «Динамо» в бытность Якушина, и он даже внешне копировал Михея. Ходил всегда такой серьезный, нахмуренный, как будто всеми мыслями был далеко, в тактических планах. В 1976 году команда, можно сказать, выстрелила, поднялась с тринадцатого места до седьмого – и весной, и осенью.
Однако, Мамыкин не любил конфликтных ситуаций. Не хотел конфликтовать с игроками. Лидеры же ЦСКА, вполне довольные занятым местом, стали позволять себе лишнее. И я, воспитанник Тарасова, взял на себя неблагодарную роль блюстителя порядка. Говорю: «Леш, у нас такая ситуация, игроки пьют на сборах. Не веришь – пойдем». Заходим в комнату, сидят Борис Копейкин и Володька Астаповский, пьют шампанское. Веселье, музыка. Я говорю: «Вот тебе факт налицо, а завтра большая нагрузка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63