— Что?
— Дорогая, это было еще задолго до нашей встречи с тобой. Меня готовили для музыкальной карьеры. В те времена я искренне считал, что буду участвовать в мюзиклах.
— Ты никогда об этом не говорил, — удивилась Сюзан.
— Не было причины. До того, как я поступил в Студию Актеров, я, главным образом, концентрировался на том, чтобы получить роль в мюзикле. А потом я попал на глаза Ли Страсбергу, тот разглядел во мне драматический талант и сменил мою ориентацию.
— За что мы все должны быть благодарны ему, — добавил Майкл. —Да, Сюзан, позвольте спросить, вы слушали музыку из нашего фильма?
— Нет, и в этом нет никакой необходимости, — ответила она.
— А я бы хотел, чтобы вы прослушали ее прямо сейчас. Майкл снял трубку. — Марго, пожалуйста, пригласите сюда Антона с Херманном.
Антон Грубер и Херманн Хеч вошли в комнату, и все приготовились слушать.
Антон исполнил вступление, и Херманн запел. Время от времени Майкл следил за реакцией Сюзан, но ее лицо было непроницаемой маской. Когда Херманн закончил партию, все зааплодировали, и музыканты удалились.
Майкл повернулся к Бобу и Сюзан. — Ну?
— Я могу это исполнить, — ответил Харт. — Это в пределах моих музыкальных возможностей. Мне нужно только распеться, чтобы придти в форму.
— Сюзан?
— Я признаю, это было прекрасно, — сказала она, — только не пойму, почему он пел на немецком языке?
— Вот, что я вам скажу, Сюзан, давайте снимем это, а потом будем решать. Обещаю, что не собираюсь выставлять Боба посмешищем. Если вам не понравится, мы предпримем альтернативные съемки.
Она обернулась к мужу. — Тебя это, в самом деле, устраивает?
Харт пожал плечами. — Давай поглядим, как все пойдет.
— Ладно, — сказала Сюзан, — мы посмотрим, как получится, а потом решим. Но никто, подчеркиваю, никто посторонний не должен видеть эту сцену, пока мы не дадим свое «добро».
— Меня это вполне устраивает, — заметил Майкл. — Элиот?
— Меня тоже, — сказал Розен. Это было первое, что он произнес за весь вечер.
— Я вернусь к вам со сценарием после того, как переговорю с Марком. Совещание объявляю закрытым.
Когда Хартсы ушли, Элиот заговорил снова. — Вы и в самом деле думаете, что она оставит нам эту сцену? Мне кажется, она — тот еще крепкий орешек.
— Доверьтесь мне, — сказал Майкл. — По крайней мере, эта сцена заняла все ее внимание, и она не стала интересоваться лично вами.
— В таком случае, эта сцена начинает мне нравится, — отозвался Розен.
ГЛАВА 30
Майкл стоял в центре огромного офиса Лео Голдмэна и купался в лучах славы. Не менее сотни самых влиятельных лиц в киноиндустрии — продюсеров, руководителей студий, актеров, директоров и журналистов — заполнило приемную. Они только что закончили просмотр Городских вечеров, и в воздухе еще витал звук оваций.
К этому времени у Майкла была уже приличная борода, и в толпе он чувствовал себя в безопасности, хотя после просмотра не менее десяти минут приглядывался к каждому лицу. К счастью, никто из гостей не был тем человеком в Мерседесе, — свидетелем убийства Мориарти, и здесь не оказалось женщины, которая тоже могла его запомнить.
Он выслушивал поздравления одного из самых известных директоров, когда секретарь Лео взяла его под руку.
— В чем дело? — спросил ее Майкл, стараясь говорить, как можно спокойнее.
— С вами желает говорить по телефону охранник с главной проходной. Очевидно, кто-то заявил, что знает вас и просит пропустить его в студию.
Майкл извинился за прерванный разговор и пошел в офис, где был телефон.
— Мистер Винсент, с вами говорит Джим с главной проходной. Здесь находится человек по имени Пэриш, который уверяет, что он директор вашей картины и просит пропустить его в зал.
— Чак Пэриш? — спросил Майкл. Вот так неприятность.
— Да, это он.
Майкл задумался на секунду. — Джим, объясните ему, как попасть ко мне в офис. Я приму его там.
— Да, сэр.
Майкл положил трубку и вышел из здания. Он быстро добрался до своего офиса, и пришел практически одновременно с Чаком. Тот как раз выходил из своей спортивной машины. Но, видимо, неудачно, так как зацепился за что-то и упал лицом на асфальт. Его портфель отлетел на несколько шагов в сторону.
Майкл поднял портфель и помог юноше подняться на ноги.
— Чак, осторожнее! Выглядел Пэриш далеко не лучшим образом.
— Черт бы побрал эту машину. Не могу к ней привыкнуть, тем более что я одолжил ее у друга.
— Пойдем внутрь. Майкл отворил ключом дверь, включил свет и повел Чака к себе в офис. — Ну, и шишку ты набил себе на лбу. Дай-ка я тебе помогу. Он раскрыл дверцу бара, смочил платок водкой, вернулся к Чаку и приложил платок к его лбу, а затем промыл ссадину. Запах водки смешался с запахом того, что незадолго до этого пил Чак.
— Тебе не кажется, что лучше, если ты плеснешь мне этой жидкости в стакан? — попросил он.
— Конечно. Майкл заполнил стакан льдом и сверху долил водки. — Тоник?
— Достаточно и льда.
— Майкл подал ему стакан и пригласил присесть на один из диванов. — А я и не знал, что ты в Лос Анжелесе. Почему не позвонил раньше?
— Я здесь уже пару недель, сделав большой глоток, сказал Чак. — Вот узнал, что сегодня здесь крутят мой фильм.
— Ты несколько опоздал. Все закончилось час назад. Если бы я только знал, что ты в городе! Непременно бы тебя пригласил.
— Не повезло, как всегда. Ну, а им, понравилось?
— Реакция была смешанная, — солгал Майкл.
— Смешанная? Стало быть, тут не на что рассчитывать?
— Пока об этом рано говорить.
— Как поживает красотка Ванесса? — желчно поинтересовался Чак.
— Полагаю, что у нее все нормально, — ответил Майкл, стремясь быстрей свернуть тему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88