Я разговаривал во второй половине дня с корреспондентом «Тайма» и с Джоном Хауэллом из «Нью-Йорк таймс», приезжавшим к нам пару недель назад. Это его материал заварил всю эту кашу, и он еще собирается подготовить чуть позже новую статью, на этот раз для еженедельника «Нью-Йорк тайме мэгэзин», с обзором конкретной деятельности Такера на новом посту.
Патриция прижалась к нему, полулежа на диване.
– Все это окажет тебе огромную помощь в борьбе за губернаторское место, разве не так?
– Сейчас кажется, что это так, но столь благоприятный для меня материал может лишь сделать еще более твердокаменными тех, кто выступает против меня, и победить их окажется еще труднее, чем я предполагал. И мне очень хотелось бы знать, как весь этот театр повлияет на колеблющихся.
– Но не повлияет на перспективы попасть в Белый Дом, не так ли?
Билли так и подпрыгнул на пружинах кожаного дивана.
– Не повлияет, если все пойдет, как по маслу. А если что-то будет не так?
– Что конкретно?
– Еще не знаю. Но вся эта, ситуация, какой бы благоприятной она сейчас ни казалась, вызывает у меня серьезнейшее беспокойство и тревогу.
Глава 9
Второе рабочее утро Такера оказалось поспокойнее. Как только он проверил журнал дежурств и убедился, что все его подчиненные находятся на своих постах, он занялся канцелярскими шкафами, стоящими у дальней стены служебного помещения. Он не планировал сразу приниматься за разборку дел, но его подмывало покопаться в них и разыскать тот самый листочек, на котором было написано его прежнее имя. Он понятия не имел, вел ли Уилл Генри Ли отдельное дело о задержаниях и арестах, но проверить не мешало. И если такое дело существует, то подобный документ явился бы единственным упоминанием в письменной форме о том, что Уилли Смит вообще жил на свете, и ради собственного душевного спокойствия он должен был этот документ уничтожить. Патрульный Венделл Бартлетт, в. просторечии именуемый «Бадди», в этот день дежурил у рации.
– Начальник, вы ищете что-то конкретное? Бадди Бартлетт, светловолосый, загорелый парень лет двадцати пяти, выглядевший, однако, гораздо моложе своих лет, похоже, единственный из всех патрульных искренне выказывал нечто, напоминавшее желание помочь новому боссу, и Такер был ему за это благодарен. Однако, Такер считал необходимым сохранять определенную дистанцию до тех пор, пока не будет уверен в каждом из своих подчиненных.
– Нет, Бартлетт, я не ищу ничего конкретного. Просто хочу ознакомиться с состоянием делопроизводства.
Бартлетт встал и подошел к шкафам.
– Боюсь, что тут все в страшном беспорядке. Лет шесть-семь назад тут был пожар, и бумаги просто выкидывали из окон, так что часть их намокла. А то, что удалось высушить, расставили, как попало, в этих новых шкафах, а то и просто покидали без разбора. Дела, заведенные после 1950 года, имеют цветные обложки, так что их легко отличить, а те, что были заведены раньше, – в простых серых папках, их все закинули вон туда, и в них всякая всячина, наверное, еще со времен основания города. И если вдруг нам понадобится отыскать что-то конкретное, придется как следует порыться.
Такер хмыкнул.
– Боюсь, что придется, если дело дойдет до этого.
– Начиная с 1950 года, введена двойная регистрация по фамилиям задержанных и по совершенным ими преступлениям. – Бартлетт выдвинул картотечный ящик, чтобы это продемонстрировать. – При каждом аресте мы заполняем формуляр в двух экземплярах, и один из них идет в пофамильную алфавитную картотеку, а другой – в предметную, в соответствии с предъявленным обвинением. А если обвинений несколько, то карточка заводится по самому серьезному из них.
– Нам надо будет завести копировальную машину, чтобы отражать случаи предъявления нескольких обвинений одному лицу сразу, – заметил Такер.
Тут у входа послышались шаги, и он обернулся. Высокий, плотно сбитый человек в летах в габардиновом костюме цвета загара и «стетсоновской» шляпе встал у стойки, снял шляпу и пригладил пальцами растрепавшиеся белоснежно-седые волосы.
– Доброе утро, Бадди.
– Доброе утро, шериф. Не думаю, чтобы вы были знакомы с нашим начальником Уоттсом. Начальник, это шериф Уиллис.
Такер узнал бы шерифа Уиллиса в любое время и в любом месте, независимо от возраста. А выглядел шериф лет на десять моложе своего возраста.
– Рад познакомиться с вами, шериф, – проговорил он, протягивая руку. – Рано или поздно я бы обязательно приехал к вам в Гринвилл. Но я рад, что вы к нам заехали. Можно угостить вас чашечкой кофе?
Скитер жал протянутую руку буквально мгновение.
– Нет, спасибо. Я тут по делу.
– Чем можем служить?
– Слышал, у вас в тюрьме сидит такой парень, Уилкс.
Такер поглядел на Бартлетта.
– Так точно, – произнес молодой полицейский. Затем он подошел к шкафу и вытащил оттуда папку.
– Мне он нужен по самогонному делу – заявил Скитер. – На его земле, по ту сторону от Уорм-Спрингса, я обнаружил агрегат.
Такер взял папку из рук Бартлетта и просмотрел дело.
– Городской суд приговорил его к десяти дням за лихачество и нанесение ущерба городскому имуществу. Он отбыл только шесть. У вас есть постановление?
– А разве это важно? – нетерпеливо спросил Скитер.
– Видите ли, если вы предъявите постановление мировому судье, то тот снизит срок до фактически отбытого. Тогда я имею право освободить его, а вы – арестовать.
– Послушайте, почему бы вам просто не передать его мне и сбыть с рук? Мне бы не хотелось ехать за ним еще раз.
– Шериф, я бы с удовольствием помог вам, но я не могу его выпустить без согласия мирового судьи. Это было бы незаконным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151